Понимаешь, что ты сделал? У них остались семьи, дети. Они стали сиротами из-за такого дерьма, как ты. Так вот, я не гуманист. Я сейчас прикажу следователю прокуратуры выйти и буду пытать тебя до тех пор, пока ты не сдохнешь.
Понимаешь, Крутиков? Ты должен сдохнуть. Ты просто обязан подохнуть, иначе я спать спокойно ночами не буду. Я теперь детишкам этим в глаза смотреть не могу.
Они меня все спрашивают, как это я их отцов не уберег.
Крутиков молчал. Он понимал, что полковник не шутит.
— И еще об одном скажу тебе, — продолжал полковник, — ты мне больше врать не будешь. Сегодня, сейчас я должен услышать имена тех, кто был с тобой. И имя того, кто давал приказ. Я не выйду из этой палаты, пока не услышу этих имен. Ты меня понял, сволочь? Я тебя сам удавлю, своими руками.
Даже Виктор несколько растерялся от столь эмоциональной речи полковника.
Раненый глянул в глаза стоявшему над ним человеку и понял, что пощады не будет.
Выждав минуту, чтобы его слова дошли до преступника, Самойлов спросил:
— Кто дал приказ о нападении?
— Я не знаю, — искренне ответил Крутиков, — я действительно не знаю. Мы были в одном доме, когда нам позвонили и приказали встретить на аэропортовской дороге машину. Назвали номер, и мы поехали туда. Машину сразу догнать не могли, они на большой скорости ехали. А когда поравнялись, начали стрелять.
— Кто еще с тобой был?
Крутиков снова замкнулся, испытующе глядя на Самойлова.
— Кто еще был в машине? — теряя терпение, спросил полковник.
— Казак и Марат, — нехотя выдавил бандит.
Полковник посмотрел на, Юдина. Ему ничего не говорила вторая кличка.
Виктор незаметно качнул головой. Потом уточнил:
— Кто получал указание?
— Марат, — ответил Крутиков, — ему позвонили и сказали, чтобы мы поторопились, иначе можем опоздать. Он сам сел за руль. Я сел на заднее сиденье. Казак рядом с Маратом. Так мы и поехали.
— Стреляли вдвоем? — хмуро спросил Юдин.
— Да, — кивнул Крутиков.
— Где можно найти Марата? — быстро задал вопрос Самойлов.
— А шут его знает, — ответил раненый, — может, он уже где-то в другом месте гуляет. А может, улетел куда-нибудь. В последнее время он любил летать за рубеж. Особенно в Голландию.
Юдин и Самойлов переглянулись.
— Куда он любил летать? — спросил полковник.
— В Амстердам. Там, говорил, девочки самые красивые. Все обещал взять в ихний «красный квартал», нет, кажется, говорил, «розовый квартал». Там, говорят, стоят в витринах бабы, как…
— Про бордели расскажешь потом, — резко перебил его Самойлов. — Лучше скажи, где нам его можно найти. Адрес давай.
— Точный адрес я не помню, — выдавил Крутиков, — но, кажется, где-то в районе ВДНХ. Мы сходили обычно на этой станции метро.