— Она не должна выходить из этой комнаты, слышите, Джон? — продолжал лорд Винтер. — Она ни с кем не должна переписываться, не должна разговаривать ни с кем, кроме вас, если вы окажете честь говорить с ней.
— Я поклялся милорд, этого достаточно.
— А теперь, сударыня, постарайтесь примириться с Богом, ибо людской суд над вами свершился.
Миледи поникла головой, точно подавленная этим приговором.
Барон Винтер движением руки пригласил за собой Фельтона и вышел из комнаты. Фельтон пошел вслед за ним и запер дверь. Мгновение спустя в коридоре раздались тяжелые шаги солдата морской пехоты, стоявшего на карауле с секирой за поясом и с мушкетом в руках.
Миледи несколько минут оставалась все в том же положении, думая, что за ней наблюдают сквозь замочную скважину, потом она медленно подняла голову, и лицо ее вновь приняло устрашающее выражение угрозы и вызова. Она подбежала к двери и прислушалась, затем взглянула в окно, отошла от него, опустилась в огромное кресло и задумалась.
Ей предстояло нелегкое дело: разобраться в замыслах Джозефа, проанализировать свое отношение к поступку Антуана и, самое главное, разработать план поведения в тюрьме, а точнее, план побега. Антуан когда-то говорил ей, что женщине негоже быть такой рассудительной, но признавал, что без этого качества она бы не выжила — в прямом смысле слова. Теперь Анна оказалась в положении не менее опасном, чем в монастыре или на корабле, но сейчас она была другой, она не видела, что бы могло ее остановить на пути к цели.
Итак, Джозеф хотел бы ее смерти, но готов ограничиться высылкой в южные колонии, где ей ничто не помешает отправиться к праотцам. Тем более, что и там за ней будут присматривать его люди. И тогда Джон-Эдуард останется беззащитным. Ни тетушки, ни слуги его не спасут, а Джозеф обязательно найдет мальчика, в этом она не сомневалась. Да и Луи-Гийом последует за братом — мысль о детях ужасала ее, но сейчас было не время прятаться от правды. Следовательно, она не только должна была остаться в живых, но и оставаться в Англии или хотя бы неподалеку от нее — так что южные колонии ей совершенно не подходили.
То, что сделал Антуан, приводило ее в отчаяние, но Анна не могла не признать, что он сдержал слово. Джозеф ни разу не упомянул о герцоге Бекингэме, зато знал все, что касалось ее. Анна слишком хорошо знала Антуана и понимала, что война эта будет продолжаться и есть только один способ ее остановить — открыто объясниться при личной встрече. Значит, им обязательно надо было увидеться еще раз — а для этого она должна была обрести свободу.