— Вутом клянусь, — произнес Император, — они столько шума подняли из-за одного транспорта… Как вы думаете, они знают, что я на борту?
Брим пожал плечами:
— Откуда?
— Уцелевшие на спутнике БКАЕВ этого им не сказали бы, — задумчиво проговорил Онрад. — Там такая секретность, что даже чуть-чуть неблагонадежных на выстрел не подпускают. — Он покачал головой. — Должно быть, случайно.
— Тыть просто отлично, — буркнул Брим, глядя на КА'ППА-сообщения о том, что интенсивность поиска продолжает нарастать. Когда они повернули домой, то получили сердитый выговор от пролетавшего «Горн-Хоффа» 262 за то, что не ищут этот Вегвисершмук корабль. Брим нахмурился. «Вегвисершмук»? Это фертрюхтское слово он нечасто слышал. Кажется, оно от каких-то слов, означающих стекло или минеральные кристаллы. Но ведь у него только рабочее знание фертрюхта, в технических терминах он далеко не знаток. Угрюмо усмехнувшись, он на чистейшем фертрюхте ответил, что летит по секретному заданию и что окликнувшему его в случае попыток продолжения КА'ППА-связи сильно влетит.
«Горн-Хофф» немедленно прекратил передачу. Но не прошло и четверти метацикла, как Бриму пришлось перестать хихикать, потому что детектор приближения двести девятнадцатого вдруг сработал и одновременно неимоверный взрыв потряс самую ткань пространства всего в нескольких тысячах иралов с левого борта. Выстрел явно пристрелочный.
Брим взглянул на приборы и увидел четыре имперских «Звездных Огня», заходящих ему в хвост — на такой головокружительной скорости, что оказались точно над ним, пока он даже шевельнуться не успел. Покачивающиеся в гравитационной турбулентности худощавые смертоносные корабли превосходили «двести девятнадцатый» во всем, особенно в размерах и скорости. Сбежать надежды не было.
— А я раньше думал, что эти корабли красивы, — угрюмо сострил Арам, поворачиваясь вместе с креслом.
— Ага, — поддержал его Брим. — Просто удивительно, как меняется с обстоятельствами точка зрения. Давай на КА'ППА-связь и попробуй…
Космос сошел с ума — это все четыре «Звездных» открыли огонь, и кораблик стало швырять с борта на борт мощными взрывами.
Инстинкт самосохранения взял верх над рефлексами Брима. Забыв все, что знал о безопасности полетов, он резко переложил рулевой двигатель направо, штурвал вывернул на себя и в сторону одним плавным движением. Перегрузка от этого маневра и его застала врасплох. Даже гиперэкраны затмились, и корабль издал стон протеста. Брима бросило на ремни, и он ухнул от боли, когда ремни чуть не раздавили ему грудь и лобок.