Медленно, как катафалк, он вышел на уровень стоянки. От нависших над ней с двух сторон мостиков тяжелых крейсеров она казалась еще вдвое меньше. А в обрамлении зазубренных осколков гиперэкранов сцена эта принимала характер нависшей опасности, если бы не совершенная система причаливания, подмигивающая ему из тени.
Дав реверс гравигенераторам правого борта, Брим дал чуть-чуть энергии на гравигенераторы левого понтона и…
Стой!
Вместо того чтобы остановиться и вильнуть кормой к порту, корабль свернул к порту носом и стал набирать скорость — по плавной кривой, уводящей от стоянки! Брим тут же усилил реверс на правых гравигенераторах — и без эффекта. А тем временем поврежденный «Звездный» продолжал разворачиваться и теперь направлялся к центру станции, с каждым тиком набирая скорость.
Брим инстинктивно дал реверс на все четыре генератора и добавил мощности, а тем временем в шлеме зазвенели сигналы тревоги от спутника.
Опять ничего! Только корабль больше не поворачивал. Теперь он целился в ближайший из двух крейсеров у намеченной стоянки — точно в середину. Приводы реверса сдохли!
— Приготовиться к носовому столкновению! — завыла трансляция. — Приготовиться к носовому столкновению! Всем задраить герметические люки спереди на раме тридцать четыре! Всем задраить герметические люки спереди на раме тридцать четыре!
Скрипнув зубами, Брим положил руль круто направо и бросил половину мощности на причальные генераторы, а тем временем кто-то у него за спиной на мостике забормотал градгроутские молитвы.
Как ни молись, а это не поможет!
— Тревога, носовое столкновение! Тревога, носовое столкновение!
Брим в отчаянии в буквальном смысле наступил на актуатор правого гравитормоза. Сработало! Со скрежетом, который был слышен наверняка даже в соседнем отсеке, оба правых гравигенератора перескочили в полный реверс, и корабль пошел резким юзом, чуть не потеряв правый понтон и перемычку между ним и главным корпусом. Каждый сварной шов рамы стонал и трещал, а металл корпуса на главной палубе стал морщиться прямо на глазах. Звездное бельмо мелькнуло на разбитых гиперэкранах, и радиосистема наполнилась криками и воплями испуга — корабль снова вышел на курс столкновения с самой станцией.
— Всем заткнуться, медузы тытьчертовы! — рявкнул Брим, перекрывая шум.
Отключив одновременно гравитормоза и энергию на отражателях, он переложил руль и прошел всего в нескольких иралах над антенным полем. Потом, имея чуть-чуть пространства для маневра, осторожно свернул чуть вправо на такой вектор, который позволял одновременно погасить орбитальную скорость и дать силе тяготения остановить корабль. И наконец, перевернув корабль на спину, он подал чуть вверх и вперед, снова подстраиваясь к орбитальной скорости спутника и активируя реверс схемами гравитормозов. И только полностью вернув себе управление кораблем, он заметил, что весь мостик — и, разумеется, всю сеть голосовой связи — залила полная тишина.