— Разумеется, — ответил Брим, любуясь густым пурпуром вина внутри бутылки.
Старшина аккуратно обернул тонкой проволокой бороздку, оставленную сгоревшей полосой. Через мгновение она вспыхнула, обезглавив бутылку в облачке искр.
— Вы сказали, что дама его попробует, капитан? Брим кивнул.
— Ева? — обратился он к ней.
— Но, Вилф! — возразила Ева. — Я же ни фига не понимаю в вине — тем более логийском.
— Ты поймешь, нравится ли оно тебе, — уверил ее Брим.
— Ну, да, — согласилась она. — Нет вопроса.
— Если оно тебе не понравится, мы закажем другое, — пообещал Брим. — Попробуй, как тебе.
Картье осторожно отпила из серебряного бокала, до половины наполненного старшиной. Глаза у нее расширились.
— Великая Вселенная, Вилф! Оно великолепно!
— Как и ты, Ева, — усмехнулся Брим и повернулся к старшине. — Мистер, — сказал он, — можете налить нам обоим.
— И принести нам чего-нибудь поесть, чтобы мне не оказаться потом на четвереньках, — рассмеялась Картье. Потом, откинувшись в кресле, она охватила ножку бокала и приподняла его в тосте. — За жар, Вилф Брим, — сказала она. — Ты его принял на себя, и я тоже, но чем больше принимаем его мы, тем меньше придется на долю тех, кто пойдет за нами из Карескрии.
— За жар, — повторил Брим, не веря сам, что может произнести эти слова, тем более будучи абсолютно трезвым. — И за тех, кто пойдет за нами, — добавил он.
«Ведьмы», — подумалось ему, когда он с наслаждением ощутил первые капли знаменитого старого логийского. Ева Картье по умению сплетать чары могла бы дать сто очков вперед лучшим из них…
* * *
После долгого приятного ужина с разговором о войне, прекрасно приготовленной рыбы из местных озер и почти опустошенной бутылки логийского Картье достала откуда-то из своей куртки две тонкие камарговые сигареты.
— Хошь? — спросила она, наклоняясь над пустой тарелкой.
— Нет, спасибо. Я с удовольствием буду нюхать дым от твоей.
Брим говорил всерьез. Он всегда любил пряный дым этих тонких сигарет, но ради здоровья сохранял возможность ежедневных утренних пробежек, которые позволяли ему есть почти все, что хочется, и не отрастить слишком большое пузо.
Ее сигарета зажглась с первой затяжки, Ева откинулась в кресле, наслаждаясь первым глубоким вдохом, и вдруг посмотрела на Брима так пристально, будто собиралась зарисовать его лицо. Потом она наклонилась вперед и спросила, глядя ему прямо в глаза:
— Вилф Брим, мой красивый соотечественник, кто ты такой, во имя Вута?
Захваченный врасплох Брим улыбнулся, чуть наклонив голову набок.
— Кто я такой? — переспросил он.
— Именно, — подтвердила Картье. — Это я и хочу знать.