— Откуда вы меня знаете? — спросил он.
— Я работал в ГРУ и еще тогда ходили легенды про группу «О», — заулыбался Пашков. Вернее, двигались его губы. Глаза оставались такими же бесстрастными, как у Меджидова.
— Никто вас никогда не видел, но все считали, что вы существуете, выполняя особые поручения бывшего советского руководства, — Пашков протянул руку, взял стоявшую на столике бутылку коньяка и налил немного в стакан. — Хотите?
Меджидов покачал головой.
— Не пью.
— Как хотите, — Пашков чуть пригубил коньяк, — работа за рубежом имеет свои плюсы, — улыбнулся он, — что вы сделали с моими людьми? Пристрелили их?
— Конечно, нет. Они все здесь — живые и невредимые. Нам не нужны неприятности с бельгийской полицией.
— Оперативно, — Пашков поставил стакан на столик, — класс впечатляет. Но боюсь, что счет равный.
— Что вы хотите сказать?
— Ваша супруга. Сейчас она в руках моих людей, — чуть усмехнулся Пашков, — разве можно оставлять надолго такую хрупкую женщину с двумя настоящими бандитами?
— Вы ее взяли в гостинице? — понял Меджидов Пашков просчитал варианты, как настоящий профессионал, нанес ответный, весьма болезненный удар.
— Разумеется. Я мог бы и раньше догадаться, едва увидел вас на фотографии. Мы были вместе в Афганистане. Тогда вас сопровождали трое офицеров — Корин, Костенко, Семенов. С последним я работал довольно долго, с восемьдесят восьмого по девяносто третий. В октябре, во время событий в Москве он погиб, но очень хороший парень был.
Меджидов вспомнил компьютерный анализ Подшивалова.
— Вас потом тоже было трое, — медленно сказал он. — Вы, Евгений Семенов и… майор Никитинский.
Пашков захохотал.
— Вот это работа. Неужели сейчас вспомнили? Гениально, просто гениально.
— Что вы хотите? — оборвал его смех Меджидов.
— Документы. Они нам очень нужны.
— Кому это «нам»?
— Нам, это новой России. Можете не сомневаться, я патриот своей страны, хотя и использую здесь всякую шваль. Такие документы, такие архивы должны быть на территории России. И, простите, их не должны охранять литовец Билюнас, грузин Сулакаури, азербайджанец Меджидов и украинец Ковальчук. Вы не находите?
— Когда мы их вывозили, мы все были советскими гражданами.
— Тогда да, сейчас нет. Это существенная разница.
— Документы уже в Москве, — тихо произнес Меджидов.
— Что? Только не надо блефовать.
— Я не блефую. Мы сдали их людям Примакова. А сюда мы прибыли как наживка. Наживка на дурака, посчитав, что вы обязательно клюнете, заинтересовавшись нами. И через вас мы выйдем на ваших хозяев.
Пашков вдруг понял, что это может быть правдой.