И они полюбили друг друга. Собственно, ничего) необычного в этом не было. Молодой человек и молодая девушка познакомились и полюбили друг друга. Необычным было другое. Один из них должен был умереть. Это был самый мучительный и самый страшный выбор для женщины. Обрести любимого и потерять его навсегда, лично отдав приказ о его уничтожении. Тогда в Чили с ней прилетел сам «Ронкаль» — человек-легенда. Профессиональный убийца, иногда используемый в особо деликатных случаях специалистами ПГУ. И она не смогла тогда сделать свой выбор. Только упросила «Ронкаля» не трогать любимого человека.
Видимо, в душе этого чудовища что-то дрогнуло, если он все-таки не стал убивать Дорваля и решил его пощадить. С тех пор она никогда не видела и никогда не слышала о своей первой и единственной любви. У нее было много встреч, были интересные мужчины, было неудачное замужество. Но единственная любовь была однажды в жизни. И больше ничего подобного не случалось. С Дорвалем было связано не просто воспоминание о первой любви. С годами чувства могли несколько остыть, эмоции могли перейти в сферу разума. Но через девять месяцев после тех памятных встреч в Чили у нее родился сын, которого она назвала в честь отца — Аденом Чернышевым. И который теперь ждал ее в Москве, оставшись с ее матерью.
Сыну было уже пятнадцать лет и она с удивлением, смешанным с непонятным чувством восторга и горечи, все чаще обнаруживала, как сын похож на отца. На единственного человека в этом мире, которого она любила по-прежнему и который даже не подозревал о существовании своего сына.
Тогда из Чили она вернулась в Аргентину и отсюда улетела домой. И тогда генерал Чернов, который был еще полковником, видя ее состояние, посоветовал ей стать бесчувственной «сукой», не реагирующей на подобные встречи. Сегодня в кафе она с ужасом убедилась, что, кажется, стала таким человеком, уже не реагирующим так остро на те воспоминания. За все эти годы она не попыталась найти Дорваля, выйти на него, узнать, что случилось с отцом ее ребенка. Она стала прагматиком и реалистом. Полковник Чернышева прекрасно понимала, что такая встреча никогда не состоится. Ей просто не разрешат этого сделать. Она знала слишком много секретов и работала в разведке слишком долго, чтобы ей разрешили вспомнить о любимом человеке — офицере французской контрразведки ДСТ.
В лучшем случае ей просто сорвали бы эту встречу. В худшем — убрали Дорваля. Или их обоих. В таких ситуациях двух мнений никогда не бывало. Обеспечение секретности было высшим приоритетом их работы. И никакие личные чувства в расчет приниматься просто не могли. Это полковник Чернышева знала слишком хорошо.