Приехал я в отель, а мне портье протягивает ключ и что-то говорит. Ничего не понимаю, достаю свой словарь.
— Я вас не понимаю, — говорю.
А он что-то лопочет по-своему. Я разозлился:
— Объясни, — говорю, — по-человечески. Он показывает пальцами два и объясняет, что приходили мужчины, меня спрашивали. Ушли полчаса назад. Это значит, Бог меня любит. Какие гости могли искать меня в этой стране и ждать до двух часов ночи. Если я бы не зашел в эти секс-шопы, то все, конец. Только чудо спасло меня на этот раз. Вернул я ему ключ, положил двадцатидолларовую бумажку и сразу за дверь, в другой отель «Президент», где номер на другую фамилию.
Только у себя в номере я отдышался. Значит, меня ищут и даже знают мою фамилию. Ах, дураки мои «заказчики», наверное, засветились при получении американской визы. Еще бы — за три дня оформили. Очень спешили, вот и перестарались. Теперь нужно быть осторожнее. У них может быть и мое фото из этого паспорта. Надо же, какая фамилия была у моей соседки — Махрушкина.
А «клиент» мне на этот раз попался, видимо, серьезный. Мне его лицо сразу не понравилось, еще в Москве. Знаю я этих подловатых старичков. Как змеи, изворотливые бывают. И тысячу жизней имеют. Представляю, какие у него возможности, если в огромном городе сумел меня разыскать. И сколько же у него людей? Правильно я сделал, что не сунулся в отель «Варвик». Там наверняка везде его люди уже стоят, ждут, когда появится Махрушкин. Теперь до его отъезда нужно оставить этот паспорт здесь, в Нью-Йорке. И стараться вообще не вспоминать про эту фамилию. А переводчик мне все-таки очень нужен. Придется ехать в Бруклин. В справочнике Нью-Йорка на русском языке написано, что Бруклин — центр эмигрантов из России. А там, где есть наши бывшие граждане, за деньги можно найти все, что угодно. И договориться с кем угодно. Такая уж у нас специфика.
Утром я поймал такси и поехал в Бруклин. Вот это город. Вторая Одесса! Все говорят только по-русски, но с приятным европейским акцентом. Английской речи нет вообще. Книжные магазины, рестораны, кафе — все надписи только по-русски. Словно и не выезжал из России.
Своего помощника я нашел сразу. Он сидел в кафе, пил какой-то гнусный американский налиток, не поймешь сразу, пиво, джин или коктейль. У него был такой отсутствующий взгляд, что я сразу понял — это мой тип. Сидит здесь без денег, без перспектив, без надежд на будущее. Подошел и молча подсел к нему. На вид этому типу лет пятьдесят пять-шестьдесят, может, и меньше, несчастная жизнь старит человека. Он долго смотрел на меня. Я заказал два чистых виски. Он выпил, снова молча посмотрел на меня. Я заказал еще по стопочке. Только после второго стаканчика он сказал: — Ну…