— Все, — сказал он, — твой «заказ» выполнен. Готовь деньги.
— Это ты ее похитил из «Волги», — спросил Сурен, — я сразу понял, что такое мог придумать только ты. Отбил хлеб у мальчиков.
— Неважно, «заказ» выполнен. Когда я могу получить деньги?
— Сегодня вечером. В семь часов подъезжай к метро, как обычно. Я привезу деньги.
— Договорились.
Он поднимался с двумя сетками, не зная, что она уже допустила ошибку Одну, единственную, утаив от него телефонный звонок Маше. Но ей просто необходимо было предупредить хоть кого-то. Чтобы не волновалась сестра и другие родные. Чтобы не беспокоилась сама Маша. Она не знала, что телефон Маши уже прослушивался. И этот телефонный звонок стал роковым для одного из них. А пока они сидели на кухне и о чем-то говорили. И он впервые в жизни подумал, что можно быть счастливым. Но в семь часов ему нужно было ехать за деньгами.
Мне не понравилась оперативность Сурена, когда он рассказал мне о нападении на «Волгу». Как быстро они все узнают. Я был прав, отсоветовав Ирине идти в ФСК. Видимо, это какое-то крупное дело, а ее нужно обязательно убрать, чтобы не стучала на милицейских офицеров.
Первый раз в жизни я ужинал спокойно с женщиной, которую не купил. Которая мне нравилась и с которой у меня ничего не было. Можете не поверить, но ничего такого я даже не хотел. Мне было так покойно, так хорошо, что она сидит рядом, кушает, смеется, о чем-то рассказывает. Ничего другого мне и не нужно. Я уже тогда решил, увезу ее в Ленинград, пусть живет у меня на даче. А с Суреном все, завязываю. Буду работать на Ковача, там и «клиенты» солиднее и «заказы» более обеспеченные. Так мы с ней и проговорили до половины седьмого. А потом я встал и решил ехать за деньгами.
— Смотри, — говорю, — никому дверь не открывай. Хотя здесь тебя не найдут. Можешь отдохнуть спокойно. К тому времени мы уже перешли на ты. — Спасибо тебе, — говорит она, — за все спасибо, — и вдруг наклоняется и тихонько так целует меня в губы. Меня словно молотом ударили. Никогда в моей жизни не было такого поцелуя. Я стою, как дурак, и смотрю на нее.
— Ну иди же, — говорит она и улыбается.
Я сразу выскочил за дверь, словно школьник, впервые в жизни целованный. И еще я скажу — все купленные бабы не стоят даже пяти долларов. Не то это, не то. Даже втроем они мне меньше удовольствия доставляли, чем этот осторожный короткий поцелуй. Вот тогда я и решил — не будет у меня больше никогда в жизни этих «бабочек». Противно и грязно. Не хочу.
К метро я подъехал без пяти семь, но, видимо, такой взволнованный был, что даже не заметил, как Сурен появился. А надо было заметить, иначе потом все бы так не сложилось. Он сел ко мне в автомобиль с чемоданчиком в руках и спрашивает. — Все нормально прошло. Убрал ее? — Конечно, — отвечаю, — давай деньги. Он улыбается так гадко и вдруг достает пистолет с надетым глушителем и прямо мне в бок.