— Каждая игра — это подготовка к действию.
Ощущение опасности, преследования и ореол тайны, окружавшей наши встречи, сделали мою жизнь еще более интересной и насыщенной.
И тут меня вызвали на собеседование в Комитет. Я встретился с Ли, рассказал ему об этом и спросил, что мне делать.
— Пойди туда, — сказал он. — Ты сам знаешь, как себя вести. Я на некоторое время уеду из Симферополя, но ты не будешь очень скучать по мне, потому что это время ты посвятишь обучению женщиной, что будучи не менее познавательно, для тебя явно более приятно.
Я покраснел и попытался было протестовать, но в глубине души я чувствовал, что мечтаю о том, чтобы прекрасная кореянка обучала меня непрерывно в течение нескольких ближайших десятилетий.
В указанное время я явился в КГБ. Меня довольно долго продержали в коридоре, где я от скуки изучал развешанные по стенам портреты и какие-то исторические документы. Наконец меня пригласили в кабинет, и двое сотрудников, явно настроенных недружелюбно, начали расспрашивать меня обо всем, что происходит в среде любителей боевых искусств, в околойогических, околооккультных и прочих кругах. Вопросы носили, в основном, общий характер, без уточнения подробностей. Потом неожиданно, без всякого перехода один из комитетчиков спросил меня:
— Когда ты познакомился с Ли Намсараевым? Кто он, откуда и что тебе о нем известно?
На мгновение я опешил, потому что не думал, что в Комитете известно имя Ли, так как я называл его всего нескольким своим гражданским друзьям, и только в самом начале своего ученичества.
Понимая, что ставлю крест на своей будущей карьере офицера КГБ, я ответил:
— Никакого Намсараева не существует. Это имя я придумал для того, чтобы поддерживать свой авторитет в кругах любителей боевых искусств. Я сам придумываю новые техники рукопашного боя, но мои техники никого бы не заинтересовали, поэтому я говорю, что у меня есть некий Учитель, кореец Ли Намсараев, и это производит впечатление. На самом деле Ли Намсараев просто миф.
— Наши сотрудники неоднократно видели тебя с корейцами. У нас есть несколько докладных записок по этому поводу.
— Вы же знаете мою популярность, — сказал я. — Ко мне вечно подходят знакомиться самые разные люди. Я знаю в лицо половину Симферополя, даже не представляя, как зовут многих из тех, с кем я здороваюсь. Но если ко мне теперь когда-нибудь на улице подойдет кореец, я обязательно спрошу его паспортные данные и немедленно сообщу их вам.
Не думаю, что моим собеседникам понравился этот ответ, но они были вынуждены принять его.
Разговор закончился рассуждениями на тему о проникновении чуждой идеологии в нашу страну, и я с воодушевлением вызвался помочь в плане анализа ситуации и составить доклад о том, почему эзотерические учения оказывают такое влияние на нашу молодежь, и что в них кажется юношеству таким привлекательным и интересным.