* * *
Несколькими днями позже в доме появился другой визитер. Это был Жан-Паскаль Бурдон. Он написал Селесте, что ненадолго заедет в Лондон и хочет повидаться со своею сестрой.
Когда она сообщила мне об этом, я тут же подумала, что этот неожиданный интерес к сестре может быть вызван письмом, которое, очевидно, написала ему Белинда.
Услышав о предстоящем визите, Белинда очень разволновалась. Она настойчиво расспрашивала меня о своем отце и пыталась заговорить на эту тему с Селестой. Та отвечала довольно уклончиво, и поэтому Белинда вновь обратилась ко мне.
Я рассказала ей, что Жан-Паскаль связан с виноделием и что их семейство владеет замком в Медоке.
— Это, — сказала я, — самая крупная винодельческая провинция во Франции… или одна из самых крупных. По-моему, замок называется Бурдон и принадлежит семье уже многие годы. Мне кажется, что в Лондоне у Жан-Паскаля какое-то пристанище, поскольку он не останавливается в нашем доме, чего можно было бы ожидать, раз Селеста — его сестра.
Это было бы для него удобно. Насколько мне известно, он проводит много времени в Фарнборо, где у его родителей есть собственный дом.
— При дворе императрицы Евгении, — с сияющими глазами сказала Белинда. — Селеста туда не ездит?
— Нет, никогда не ездит, а они не приезжали сюда.
В любом случае их отец не так давно умер, а мать слишком немощна, чтобы путешествовать.
— Мои бабушка с дедушкой, — пробормотала Белинда.
— По-моему, это малообщительное семейство. Как бы то ни было, ты увидишь месье Жан-Паскаля Бурдона, когда он приедет сюда Он отобедает с нами в четверг.
Я чувствовала, что Белинда строит какие-то планы.
Она придирчиво изучала свой гардероб. Она купила книгу о винах и провела некоторое время за ее изучением, очевидно, решив произвести на своего отца впечатление.
Она надела лавандовое платье в складочку, высоко зачесала свои темные волосы и стала чрезвычайно привлекательной.
— Жаль, что у меня нет никаких ювелирных изделий, — вздохнула она. — К этому очень пошел бы жемчуг.
— Ты не нуждаешься ни в каких дополнительных украшениях, — заметила я.
— Люси, ты ничего не понимаешь.
— Спасибо, — сказала я. — Тогда не буду и вмешиваться. А то я как раз собиралась сказать, что у меня есть брошь с жемчугом, которую мне подарил отец.
— Ах, Люси, неужели? Покажи мне!
Я принесла брошь, и Белинда прикрепила ее к своему платью.
— Это чудесно! — воскликнула она, — Само совершенство! Элегантная простота, правда? Как я понимаю, ты предлагаешь мне поносить ее?
Я кивнула, и она обняла меня и небрежно поцеловала. Мысленно Белинда была уже далеко отсюда, представляя, какое впечатление она произведет на своего отца.