Наконец, я решилась: я пойду и встречусь с ним, буду настаивать на том, чтобы он вернул ребенка. В двенадцать часов ночи я накинула плащ и спустилась вниз, к зарослям кустарника. Там, в тени деревьев, я стала ждать, но долго ждать мне не пришлось. Меня обхватили сильные руки, и донесся тихий смешок, когда он припал к моим губам.
— Ты сошел с ума! — воскликнула я, — Где девочка?
— В безопасном месте. Сегодня ночью мы уплываем во Францию, моя миссия здесь выполнена, я получил все, за чем приезжал… и даже больше. Моя дочь! Я уже боготворю ее!
— Где она? — настаивала я.
— В безопасном месте, — повторил он. — Пойдем! Чем быстрее мы уберемся отсюда, тем лучше. У меня такое предчувствие, что враги повисли у меня «на хвосте». Мы должны быстрее добраться до побережья. Неподалеку лошадь, а там, на побережье… в одной потайной бухте прячется наш корабль.
— Ты и в самом деле сумасшедший! Неужели ты думаешь, что я поеду с тобой?
— Естественно, и не трать времени зря! Я вырвалась из его объятий:
— Я пришла сказать тебе, что… Он со смехом притянул меня к себе и начал покрывать поцелуями лицо.
-..Что ты любишь меня, — договорил он в перерывах между поцелуями.
— Неужели ты думаешь, что я так же черства и бессердечна, как ты? Что я так вот уйду от мужа просто потому, что вернулся ты?
— Я значу для тебя гораздо больше. Помни, я — отец твоего ребенка.
— Как бы мне хотелось никогда не встречаться с тобой, Хессенфилд!
— Ты лжешь, дорогая Карлотта! Ну, признайся, ведь это была любовь? Помнишь, как ты отказалась предать меня? Ты и сейчас могла бы сделать то же самое.
— Да, могла, а откуда ты знаешь, что я не предала тебя? Может, сейчас тебя схватит взвод солдат?
— Я был готов рискнуть, — сказал он, — и скажу тебе, почему: я не верю в то, что такое может случиться. Пойдем, милая, ведь мы же не хотим искушать судьбу?
— Где моя дочь? Верни ее мне и уходи, и я никому не скажу, что ты здесь был. Он рассмеялся:
— Наша дочка очень счастлива. Мы хорошо с ней поладили, и она хочет уехать со мной.
— Где она?
— У моря, там же, где через некоторое время очутимся и мы с тобой. Этой же ночью, дорогая Карлотта! Подумай об этом. Столько воспоминаний… Никто не может заменить мне тебя, никогда мне не забыть те дни, что мы были вместе!
— Я не могу ехать. Ты должен понять это! Внезапно он схватил меня, и я почувствовала, что отрываюсь от земли. Мой плащ скользнул вниз, Хессенфилд вынес меня из зарослей. Неподалеку паслась его лошадь. Он посадил меня в седло, а сам вспрыгнул сзади.
Не думаю, чтобы я очень уж сопротивлялась. Авантюрная душа Хессенфилда взывала к моей, но передо мной стояло лицо Бенджи, искаженное болью, когда он узнает, что я бросила его.