Проснулась я рано утром, как обычно позавтракала хлебцами и кофе, а потом поднялась в комнату Клариссы. Она сидела в своей кроватке и играла с куклой, которую я купила ей днем раньше.
— Мэри ушла, — сказала она.
— Ушла?! Так рано? Этого не может быть! Кларисса кивнула.
— А у Иветты голубые глаза, — сказала она, протягивая мне куклу. Посмотри!
— Уверена, Мэри у себя в комнате, — задумчиво произнесла я. — Пойду посмотрю.
Я прошла в комнату Мэри. Постель была заправлена. Неужели она не спала этой ночью? Если только она не заправила ее перед уходом, но обычно это Делала одна из служанок… и гораздо позднее.
Я оглядела комнату, открыла шкаф, одежды не было. И тогда я заметила записку. Она лежала на столе и предназначалась мне.
«Дорогая леди Хессенфилд!
Я должна была срочно уехать. Я получила письмо от моей тетушки из Лиона, которая тяжело заболела. Письмо доставили уже после того, как вы удалились к себе, а так как у вас был очень напряженный день, я решила не беспокоить вас. Сейчас еще можно успеть на карету до Лиона, поэтому я должна отправляться немедленно. Как только я смогу оставить тетушку, я вернусь и повидаюсь с вами.
Спасибо вам за вашу доброту.
Мэри Мартон».
Листок бумаги выпал из моей руки: происходило что-то странное, я чувствовала это.
Почему вдруг Мэри уехала? И когда доставили письмо? Я бы услышала стук копыт во дворе. Кроме того, она никогда не упоминала о тетушке из Лиона; насколько я поняла, у нее вообще здесь не было родственников, кроме родителей.
Мои мысли немедленно обратились к Мэтью. «Вот в чем дело, — подумала я. — Она влюбилась в него, а он, должно быть, дал ей понять, что не любит ее». Мэри всегда мне казалась странной девушкой, она постоянно держалась в стороне от остальных, и, хотя она сдружилась с Клариссой, думаю, она так и не смогла преодолеть неловкости передо мной. Меня порадовала новость о ее дружбе с Мэтью, и я тут же предположила, что между ними все серьезно. И разгадкой ее поспешного отъезда, скорей всего, было то, что она, узнав о равнодушии Мэтью, решила порвать со всем окружением, чтобы не слышать сочувствующих расспросов. Такая тихая и сдержанная девушка, как она, по крайней мере я так ее представляла, именно так бы и поступила.
На следующий день вернулся Хессенфилд. Он отсутствовал двое суток, но выглядел бодро и энергично, совсем как в прежние времена, и закружил меня в своих объятиях.
— Я должен немедленно увидеться с воспитательницей Клариссы!
— О, здесь произошло что-то странное — Мэри уехала.
— Уехала?!
Он непонимающе посмотрел на меня, и я быстро объяснила: