— Вместе — это вдвоем, ты и Габриэла? — уточнил Бернардо.
— Вместе — это вчетвером. Вы можете пойти с нами, — предложила Инес.
— Но я не смогу купаться, сидя в коляске.
— Зато ты сможешь быть рядом с нами, — улыбнулась женщина, — и мне будет приятно, что ты рядом.
— Тогда я согласен, — обрадовался Бернардо. Ему так нравилось, когда она улыбалась.
Жоакин, не сказав ни слова, пошел собирать вещи. На пляж они попали чуть раньше других, и женщины, скинув платья, побежали в море.
— Жоакин, — закричала Габриэла, — идите к нам! Марокканец пожал плечами. Как настоящее дитя пустыни, он не любил и не понимал моря, предпочитая сидеть на берегу, среди песка. Кроме того, он не умел плавать. Так во всяком случае он сам утверждал.
Бернардо радостно наблюдал за любимой женщиной. Ему было покойно и хорошо. Он достал платок, чтобы вытереть лицо, но внезапно платок упал на землю. Бернардо наклонился, чтобы его поднять, и вдруг заинтересовался боковой трубкой, висевшей справа. Как он раньше ее не замечал? Интересно, что это за трубка? Функционально она здесь не нужна. Он подергал ее. Кажется, она даже отвинчивается. Бернардо с интересом начал тянуть эту небольшую трубку из хромированной стали в свою сторону. И вдруг услышал незнакомый голос:
— На вашем месте я не стал бы этого делать. Бернардо с изумлением оглянулся. Эти слова произнес Жоакин, стоявший прямо за его спиной. Но как произнес! Это был совсем другой человек. Глаза сузились, улыбка исчезла. «Как я мог дать ему двадцать пять? Ему все сорок», — подумал испугавшийся Бернардо и почему-то шепотом спросил:
— А почему нельзя трогать? — Бернардо по-прежнему смотрел на женщин.
— Это оружие, — он говорил, не разжимая губ.
— Какое оружие? — «Может, марокканец перегрелся на солнце», — подумал Бернардо.
— Ваше оружие, — невозмутимо ответил Жоакин.
— Ничего не понимаю, — нахмурился Бернардо, — какое оружие?
И снова он испытал еще большее потрясение, когда услышал следующую фразу Жоакина:
— Вам привет от Сергея Валентиновича.
— От кого?
Если бы привет передала Габриэла, он удивился бы меньше. Но Жоакин — это воплощение скромности и спокойствия.
— Сергей Валентинович просил сказать, что надеется на ваш успех. — Жоакин, улыбнувшись, помахал Габриэле.
— Вы из СВР?
— Это не имеет значения.
— Да, да, конечно. Но как… Впрочем, об этом потом. Что я должен делать?
— Завтра вас пригласят на день рождения.
— Откуда вы знаете?
— Знаем, — уверенно ответил Жоакин, — я «Принц». Вы, может, слышали обо мне.
— Кое-что. Вас не было в группе «Чиновника».
— Как и вас. Он готовил две параллельные группы, и поэтому мы не знали друг о друге. Я слышал о вас, «Маркиз». Знаю, как вы действовали в Анголе и Румынии.