– Для спокойствия.
– А тебе не один хрен? Ведь тебя-то давно уже нет. Почему тебя волнуют падшие дома?
– Падшие дома, как ты выразился, меня волнуют в меньшей степени. Меня беспокоит в первую очередь судьба моего дома.
– Да тебе-то что до него?
– Отстань, – сказал Игорь, видя, что приятеля не переубедить. – Ты со мной или как?
– Это же твой дом, – уклончиво ответил Салим. – Что мне там делать?
– Тогда увидимся вечером.
Он встал и направился к метро. У подземного перехода на станцию «Пушкинская» зазывала с рупором предлагал всем воспользоваться метро «самым удобным общественным транспортом Москвы, оптимальным по соотношению цена/качество». Игорь удивился – ведь в его время метро в рекламе не нуждалось. Граждане заплывали в него, как косяки рыбы в осеннюю путину.
Он зашел внутрь. Ему показалось, что здесь стало малолюднее, чем сто лет назад. И это было странно, учитывая увеличившееся в несколько раз население Москвы. Ни один эскалатор не работал, все спускались и поднимались пешком. Он подошел к кассам – те были закрыты. Тогда он обратился к пожилой негритянке в форме работника метрополитена. Она сидела в металлической будочке у эскалаторов и меланхолически вырезала ножом фигурки из черного дерева. Иногда она поглядывала на эскалаторы.
– А где платить?
Она махнула рукой.
– Внизу.
Только теперь Игорь заметил, что турникеты убрали и проход на перрон свободный. Он пошел вниз. Разболтанные ступени скрипели и колыхались под ногами, было видно, что встали они давно и прочно. «Не провалиться бы», – подумал он.
Вспомнилось старое предупреждение о том, что метро – транспорт повышенной опасности и надо соблюдать осторожность. Похоже, с тех пор опасность все увеличивалась и добралась наконец до эскалаторов. Вдобавок ко всему на эскалаторах не было освещения. Пассажиры присвечивали себе фонариками-жучками, и от этого скрип ступеней перемешивался с их судорожным жужжанием. У Игоря фонарика не было, и он, кляня новые порядки, пошел дальше на ощупь.
Над платформой тускло горело несколько лампочек. Их мощности хватало ровно настолько, чтобы не свалиться на рельсы. Обладатели фонариков перестали на них давить, и стало тихо. Прошло пять минут, потом десять, потом пятнадцать. Никаких признаков жизни подземная транспортная система не подавала. «А работает ли она вообще?» – озадачился Игорь. Но пассажиры не расходились, и он решил пока подождать.
Внезапно потянуло сильнейшим сквозняком, и на станцию, тихо скрипя колесами, вкатился деревянный поезд. Впрочем, назвать это сооружение поездом можно было только с большой натяжкой. Скорее он был похож на обоз. Состоял он из платформ, на которых тесно располагались скамьи для сидения. В центре каждой платформы стояла крепкая мачта, на которой висел круглый прорезиненный парус, как раз по диаметру тоннеля, так что это была уже и не платформа, а как бы ладья. При каждом парусе состоял отдельный матрос в бескозырке и форме метрополитена. Первой платформой управлял человек в капитанской фуражке.