Мамедханов улетел вместе с Потаповым, а Рагимов остался руководителем группы по розыскам убийцы дипломата. Вечером он получил сообщение из центрального аппарата ФСБ. Там фоторобот проверили по своим данным и выяснили, что изображение молодой женщины не совпадает с имеющимися данными ФСБ. Никто из известных ФСБ женщин не подходил под этот фотопортрет. Кроме того, на женщине наверняка был парик — оба дежурных отметили ее пышные волосы, берет и темные очки. Считать, что по подбородку или овалу лица можно обнаружить конкретную женщину, было по меньшей мере наивно. Рагимов вызвал вечером Дронго и показал ему ответ из Москвы.
— Вы ошиблись, — улыбаясь, сказал довольный следователь. Ему было неприятно, что приехавший к ним неизвестный тип сумел разгадать тайну убийства консула в течение одного дня. Рагимов не мог согласиться с тем, что Дронго добивался подобных результатов путем кропотливого анализа имевшихся фактов.
Следователь по особо важным делам считал, что неизвестному просто повезло. Он не верил в подобную гениальность, считая, что такого рода провидцев просто не бывает. Он даже не предполагал, какого класса профессионал сидит перед ним. И довольно скоро убедился, что был не прав.
Дронго не собирался сдаваться. Он попросил Рагимова разрешить ему поговорить с обоими свидетелями, видевшими женщину-убийцу. Рагимов уже собирался было отказать, однако подумал, что, отказывая этому эксперту, он тем самым дает тому некий повод для собственной реабилитации. Дронго всегда может заявить, что ему не разрешили довести расследование до конца. Рагимову было интересно понаблюдать, как работает этот эксперт, которым так восхищался его молодой напарник — следователь ФСБ Широков. И он разрешил Дронго поговорить с сержантом и вахтером, причем в вечернее время, что было само По себе нарушением существующих норм.
Дронго интересовал только один вопрос. Он не сомневался, что появившаяся в гостинице женщина была профессионалкой. Об этом свидетельствовал контрольный выстрел в голову. Но узнать женщину по тем противоречивым описаниям которые дали оба свидетеля, было невозможно. К тому же женщина наверняка сильно изменила свою внешность, когда решилась на подобное преступление.
Она могла изменить внешность, она могла изменить походку, но радикально изменить свой рост, какие-то определенные физические данные было просто невозможно. Он помнил, что напротив стола вахтера находились те самые полки, откуда горничная и служащие гостиницы брали свои ключи. Верхние полки были расположены более чем на полутораметровой высоте и на равном расстоянии друг от друга. Практически любой человек который шел мимо вахтера, вольно или невольно проходил и мимо этих полок, и, таким образом, дежурный мог отметить рост женщины, посетившей в тот вечер гостиницу.