– Заткнитесь! – взревел Винс. – Если кто-нибудь из вас сожрет здесь что-нибудь, он будет иметь дело со мной!
– А как же мы? – захныкал Чико. – Папенька говорил...
– Все, что ем я, идет нам всем, – отрезал Винс.
– Но мы не можем почувствовать вкус пищи, пока не съедим что-нибудь сами, – сказал Эдди.
– Не нуди, – огрызнулся Винс. – Я буду чувствовать вкус за всех.
Мишкин решил, что стоит рискнуть и подать голос.
– Прошу прощения, Винс...
– Для вас – мистер Пальотелли! – оборвал его Винс.
– Я только хотел привлечь ваше внимание к тому факту, что я являюсь формой разумной жизни, а там, откуда я прибыл, разумные существа не едят друг друга, разве что в чрезвычайных обстоятельствах.
– Вы что, будете меня манерам учить? – возмутился Винс. – Да кто вы такой, чтобы делать мне замечания? Между прочим, вы напали первым.
– Да, но я тогда еще не знал, что вы разумны.
– Вы что, собрались тут валять дурака? Я – разумный? Да я даже школу не окончил! После смерти папеньки мне пришлось работать по двенадцать часов в день продавцом в магазине, чтобы прокормить малышню. Но у меня по крайней мере хватает ума понять, что умом я не блещу.
– А мне кажется, что вы разговариваете весьма разумно, – попытался подлизаться к собеседнику Мишкин.
– Ну, естественно, мне присуща природная проницательность. Возможно, я ничуть не глупее всех прочих червяков-эмигрантов, которые не сумели получить образование. Но вот те, кто сумел...
– Польза формального образования зачастую переоценивается, – позволил себе заметить Мишкин.
– Не знаю, не знаю, – проворчал Винс. – Но как без него пробить себе дорогу в жизни?
– Да, это действительно трудновато, – признал Мишкин.
– Вы, может, будете смеяться, но чего бы мне действительно хотелось, так это научиться играть на скрипке. Смешно, да?
– Вовсе нет, – возразил Мишкин.
– Вы можете себе представить меня, большого глупого Винса Пальотелли, играющего первую скрипку в «Аиде»?
– А почему бы нет? – сказал Мишкин. – Вы вполне можете обладать талантом.
– Когда-то я мечтал об этом, – признался Винс. – Потом жизнь стала полна ответственностью, и я сменил прозрачную вуаль мечты на грубую серую одежду... э-э...
– Заботы о хлебе насущном? – предположил Мишкин.
– Долга? – спросил Чико.
– Ответственности? – подсказал робот.
– Нет, это все не то, – отмахнулся Винс. – Необразованный дурень вроде меня не должен связываться с параллельными построениями.
– Возможно, вам стоит изменить ключевое слово, – предложил робот. – Что нибудь вроде: «Сменил вуаль поэзии на грубые мирские одежды».
Винс сердито взглянул на робота, потом поинтересовался у Мишкина: