– Третьего дня.
– Что – третьего дня? – не понял Грач.
– Знакомого третьего дня видела. Ты ведь о том спрашиваешь?
– Какого знакомого?
– Такого. Который мне всю жизнь изломал. Я рассказывала…
– Подожди… – сказал Грач. – Не тот ли уж это господин, что нам на пролетке встретился?
– Он, – ответила Женя. И глаза у нее стали совершенно сухие. – Он врач, а я у него милосердной сестрой состояла. Больных помогала пользовать, в опытах ассистировала. Он меня растлил, совратил… А потом – бросил. А теперь вон где объявился… Видать, несладко пришлось в Петрограде, – добавила она со злорадством.
– В каких опытах? – переспросил Грач. Он почувствовал, как вдруг зачастило сердце.
– Да… Был у него пунктик. Лекарство изобретал, будто от всех болезней. Он на этом прямо с ума сходил.
– Как зовут?
– Дохтуров Павел Романович. Знатной фамилии, весьма ею гордился. Негодяй…
«Ай да белая полоса, – застучало в мозгу у Грача. – Ай да удача! Сейчас осторожненько. Да, главное теперь – осторожненько!»
– Расскажи мне об этих опытах поподробнее, – попросил он.
– Зачем? К опию не имеет касательства.
– А это уж мне виднее. Подробно расскажи, обстоятельно.
«Вот и замыкается колечко-то, – думал он, слушая. – Вот и понятно теперь, как разъяснить тех китайцев, что на Оранжерейной в особнячке поселились».
Складывалась комбинация, да такая изящная – любо-дорого!
От удовольствия Грач вздохнул и даже глаза прикрыл – так ему вдруг хорошо стало.
* * *
– Не стесняйтесь, располагайтесь, – говорил Грач, распахивая дверь и пропуская Павла Романовича вперед.
– Да я и не стесняюсь.
– Вот и славно.
Грач сел за стол, сложил перед собой руки и улыбнулся. У него было прекрасное настроение. Еще бы – такую кампанию провернул!
…Отыскать незнакомца в Харбине – дело нелегкое. А в короткий срок – так и почти немыслимое. Тут есть где спрятаться: суетливые, кипящие жизнью кварталы Нового города; железнодорожные склады и пакгаузы, сотни меблированных комнат, где не спрашивают ни имени, ни фамилии – а только одной наличностью интересуются, – словом, для разумного человека имеются тысячи способов надежно укрыться.
А доктор – определенно человек разумный. И для приватности своего пребывания в Харбине имеет самый серьезный резон.
Очень жалел Грач, что в ту встречу, когда на пролетках разминулись, не послал следом городового. А ведь подсказывало чутье! Ну да ладно, чего уж теперь.
Покинув синий домик (Женя осталась одна, без охраны, – но деваться ей без денег и документов некуда), Грач поставил себе найти Дохтурова Павла Романовича в кратчайший срок.