К счастью Тая не была бездонной, не прошло и получаса, как ей захотелось в туалет, и я с радостью вызвалась ее сопроводить. Как только Таюха переступила порог дамской комнаты, я схватила ее за грудки и потребовала немедленно взятия себя в руки.
– Да дай ты мне хоть раз в жизни расслабиться в компании приятных мальчиков! Не порти мне удовольствие!
– Нам пора идти за билетами и возвращаться в Москву!
– Да не хочу я ни в какую Москву, мне и тут хорошо! Пусти меня! Пусти, кому сказала!
Она вырвалась, пошатываясь, отправилась в кабинку и с грохотом захлопнула за собой дверцу. Ситуация стремительно выходила из-под контроля… Я глубоко вдохнула, медленно выдохнула, возвращая себе самообладание, потом зачем-то вымыла руки и пристально посмотрела на себя в зеркало.
– И долго ты собираешься оставаться тут? – железным голосом поинтересовалась я.
– В сортире?
– В Питере!
– Ну не знаю, с недельку, наверное, точно.
– В таком случае, я уезжаю сама, и заниматься дальнейшем расследованием буду тоже без тебя. А еще подруга называется!
– Сена, – вылезла из кабинки змеюка, – ну неужели нельзя…
– Не сейчас, Тая, не сейчас, кто знает, может быть действительно человек в опасности и в наших силах его спасти, а мы тут будем сидеть и пьянствовать. Сама подумай, как это ужасно со стороны выглядит.
Тая добросовестно задумалась. Потом вздохнула и пробормотала:
– Хотя бы денек, уедем завтра, а?
– Сегодня. Можешь пойти пока допьянствовать, а я схожу за билетами. Договорились?
Надувшись, как пузырь дождевой, она нехотя кивнула. Господи, когда ж сдохну…
Вернувшись в зал, я не стала присаживаться за стол, не смотря ни на какие уговоры наших кавалеров, а взяла деньги, паспорта и пошла в кассу. Сквозь низкие серые тучи проглянуло солнышко, Невский приободрился, народ высыпал из магазинов, кафешек и устремился пестрыми потоками. Я слилась с народом и, к сожалению, ощущая себя уже отъезжающим гостем этого прекрасного города, вошла в здание железнодорожных касс.
Выстояв небольшую очередь, я купила два билета на десять часов вечера. До свиданья сумеречный Питер, да здравствует пыльная Москва.
С большим трудом вытащив Таю из ресторанчика, я запихала ее в такси, помахала рукой погрустневшим кавалерам и мы покатили в гостиницу.
В номере я настоятельно рекомендовала Тае холодный душ, она отказалась в грубой форме, тогда я схватила это чудовище в охапку и потащила в ванную. Чудовище упиралось, сквернословило, но все-таки мне удалось сунуть ее голову под ледяную струю.
– А-а-а-а! – завопила Таисия Михайловна нечеловеческим голосом. – Я тебе этого никогда не прощу, пипа ты суринамская!