Он прилетел в Америку еще в девяностом году, когда появилась первая возможность уехать за океан. Коготь был умным человеком и поэтому остался не только жив, но и на свободе, тогда как другие авторитеты, ввязавшиеся в борьбу, начавшуюся в Москве, погибали один за другим. Кого-то забирала американская полиция уже в Нью-Йорке. Коготь оказался в стороне именно потому, что не участвовал в подобных разборках, предпочитая иметь собственный бизнес, который он контролировал через доверенных людей. Хотя некоторые утверждали, что он работал довольно ловко, умело прибирая к рукам имущество и дела погибших авторитетов, подчищая за ними долги и прибыль.
Как бы там ни было, но именно Коготь стал одним из самых крупных авторитетов в Бруклине к началу нового века. И именно с ним вынуждены были считаться остальные авторитеты, намерившиеся обосноваться в Нью-Йорке. Сегодня в Бруклине должна была состояться встреча, которую готовили уже несколько дней. На рандеву с местным авторитетом должен был приехать сам сеньор Анчелли, один из главных боссов итальянской мафии, известный во всем мире.
Сеньор Джулио Анчелли редко и неохотно покидал пределы «Маленькой Италии», южного района Манхэттена, где была его настоящая вотчина. Но очевидно, интересы дела требовали, чтобы на этот раз он встретился с представителем крупнейшей преступной группировки, действовавшей в Бруклине. За два часа до появления сеньора Анчелли здесь появились другие незнакомцы. Они были элегантно одеты и отличались от первой группы охранников, приехавших сюда с самого утра. Итальянцы устраивались в своих роскошных автомобилях, перекрыв улицу. Под сиденьями машин были спрятаны автоматы. Это была личная охрана сеньора Анчелли, которая отвечала за его безопасность в Бруклине. За пятнадцать минут до назначенного времени прибыл кортеж, состоящий из «мерседесов». В салоне одного из них находился Коготь, невысокий, худощавый мужчина с редким ежиком седых волос. В окружении широкоплечих охранников он прошел в здание. Из ресторана было видно, как тревожно смотрят по сторонам его люди.
Ровно через пятнадцать минут появились еще три автомобиля. Это были роскошные «кадиллаки» представительского класса. Все три автомобиля замерли у дома, и из салона второго вылез сам Джулио Анчелли. Он тяжело вздохнул, перед тем как войти в дом, и последовал дальше в окружении своих охранников.
Почти сразу дом оцепили автомобили с телохранителями Анчелли, а бритоголовые охранники, приехавшие с местным авторитетом, перекрыли улицу. На втором этаже дома, в дальнем углу, встретились наконец Анчелли и Коготь. Сначала их представили друг другу, затем стороны перешли к обсуждению конкретных проблем. Рядом с Анчелли сидел его помощник Чезаре Кантелли, невысокий, лысоватый человек, носивший крупный перстень на указательном пальце правой руки. Он был доверенным лицом клана Анчелли. По традиции, разговор мог проходить только в присутствии одного свидетеля с каждой стороны. Коготь оставил невзрачного темноволосого мужчину, с мутноватыми глазами и помятым лицом. Это был Ерофеев, Семен Ерофеев, по праву считавшийся мозгом преступной группировки Бруклина. Ерофеев злоупотреблял спиртным и наркотиками, но когда приходил в себя и начинал мыслить достаточно здраво, давал неоценимые советы и всегда оказывался очень изобретательным человеком. Очевидно, в его воспаленном мозгу временами рождались какие-то идеи, в том числе под влиянием алкоголя и наркотиков. Кроме того, он прекрасно знал английский язык, поэтому мог переводить своему патрону слова Анчелли. Сам Коготь, находясь более десяти лет в Америке, так и не сумел в совершенстве овладеть английским языком.