– Утерлась. – Констатировала Светлана. – И все-таки. Как с косичками?
– А никак. – Белый чуть подмигнул мучительно сглатывающему слюну командиру взвода радиоразведки, и повернул в другую сторону. – Пришлось повзрослеть очень рано, и обычные подростковые глупости меня миновали. А вот вы, писали мемки своим мальчикам?
– Как однако ловко вы переводите разговор на меня.
– Не менее ловко, чем вы от него уклоняетесь. – Парировал Белый.
– Но ведь мы говорим о вас?
– Нет, Светлана. Мы просто разговариваем. – Возразил Алексей. – Заняться вопросами службы, вы еще вполне успеете. А вот просто поговорить… когда еще придется.
– А расскажи мне просто что-нибудь?
– Хорошо. – Покладисто согласился Белый. – Ты, такой же лейтенант, как я – Патриарх Всея Руси. Форма не подогнана, знаки различия слегка проворачиваются, шеврон помят. Из чего делаем ряд простых выводов. Ты, конечно, разбираешься в психологии. Возможно, даже закончила психфак. Но к медслужбе отношения не имеешь. Скорее всего, ты как-то уговорила начальника медслужбы группировки, милейшего Дмитрия Егоровича, дать тебе возможность побывать в действующей части. Форму получила со склада контрразведки, которая там пылится специально для таких случаев. А вот одна из пуговок, та которая отличается неестественным блеском, скорее всего камера скрытого ношения. Исходя из всего вышеперечисленного, могу дать один совет. Подойди к замкомандира бригады. У полковника Дмитриева, дочка примерно твоего возраста. Кроме того, это действительно прекрасный офицер, и до ранения, частенько участвовал в рейдах. Грудь в орденах, примерный семьянин… что еще нужно для хорошего репортажа?
– Да… – Задумчиво произнесла девушка. – Давненько меня так не умывали. – И вдруг вывернувшись каким-то змеиным движением встала так, что их лица почти соприкоснулись. – И все же, что ты чувствуешь, когда убиваешь?
Белый осторожно обнял девушку, и впился долгим поцелуем в податливые губы. Затем отстранился на мгновение, и произнес. – Отдачу чувствую. А потом кордановую гарь.
* * *
Поскольку первые данные, по анализу добытых в рейде данных, должны были поступить только через несколько часов, полковник Сабуров, отпустив Белого и его людей отдыхать, достал из своих запасов крошечную флягу с коньяком Ахтамар и с наслаждением пригубил пахнущий летом и виноградом напиток.
Оторвал его недовольный голос часового. Нахмурив густые черные брови, полковник отставил фляжку, и решительно шагнул наружу.
Причиной скандала были как раз те двое спецназовцев, что увели у него 'языка'.
– Еще раз, здравствуйте. – Командир группы, черноволосый подтянутый и грациозный офицер без знаков различия шагнул вперед и коротко отсалютовал Сабурову.