Когда запахло летом, Егора все-таки уволили как сезонника, посоветовав приходить снова в октябре. Порушили и дом, выкопав на его месте котлован под будущий небоскреб. Егор направил было стопы к бывшей жене, но получил пинка от ее нового сожителя. Ладно! В тот же день он устроился ночным сторожем на склад стройматериалов, решив таким образом проблему ночлега. Каморка была тесная, но с готовым топчаном, электроплиткой и местом для стопки-другой книг. Что еще человеку надо?
Раздобыв школьные учебники, он готовился к экзаменам в пищевой техникум. Один знакомый рассказал ему, что его будущая работа будет заключаться в том, чтобы стоять у резиновой ленты и наблюдать, как мимо едут творожные сырки, а чуть что — останавливать линию и вызывать наладчиков. Егор решил, что, подучившись, справится. Воображаемое движение конвейера с сырками волнующе-приятно ассоциировалось с неостановимой поступью прогресса. Сладкая мечта быть причастным проснулась и дергала Егора за невидимые миру ниточки.
— О, какие люди! — приветствовал его Иван Неподоба из-за баррикады бутылочных ящиков. — Что-то давно тебя не было видно.
— Занят был, — кратко ответил Егор.
— А чего посуду не несешь?
— Говорю же: занят. Собирать некогда.
— Ну-ну. Ты еще скажи, что и не тянет.
— Ну и скажу! — озлился Егор. — Что было, то прошло, понятно? Не все такие, как ты.
Другой бы на месте Ивана немедленно и агрессивно ощерил пасть — какие это такие?! — но Иван был мудрее, чем казался.
— Да ты никак всерьез решил, что все изменилось? — И мясистая ряшка Ивана расплылась в улыбке — поперек шире. — Нет, правда?
— А то нет?
— Ладно. — Иван огляделся и, не обнаружив на ближайших подступах никого, кто шел бы сдавать посуду, спросил в лоб: — Так что, по-твоему, изменилось? Только про термояд и альфу Козлодоя не заливай, не надо…
— Мои мозги, — угрюмо сказал Егор. — Они думают. Раньше спали, теперь проснулись.
— Кто-нибудь это оценил?
— М-м… не знаю. А зачем мне надо, чтобы ценил кто-то? Я сам для себя. Мне нравится.
— Ты еще скажи, что счастлив, — фыркнул Иван.
— А что? — заморгал Егор. — Почему нет?
— Потому что врешь ты все. Тебе надо, чтобы тебя ценили. Всем надо. Не все могут.
— Выходит, и тебе надо?
— А то как же! — подтвердил честный Иван. — Мне надо, меня и ценят. Вот сегодня откажусь принимать винную посуду или приму за полцены — обматюкают. Про себя, понятно, потому что кому охота со мной ссориться? А завтра приму за полную цену — вот и уважение. Мне хватает, веришь?
— Нет, — с сомнением сказал Егор.
— Это еще почему?
Егор морщил чело — формулировал.