Он рванулся к Хозяину и, пока очумевшие охранники соображали, что именно происходит, сбил его на пол. Через долю секунды вторая пуля просвистела над ними. Снайпер, прятавшийся в соседнем здании, тоже сообразил, что попал в зеркало, и выстрелил второй раз. Ему было труднее осознать факт своего промаха. Чем большим профессионалом он был, тем труднее ему верилось в то, что человек, в которого он стрелял, все еще стоит на ногах, а его разлетевшаяся голова — всего лишь осколки зеркала.
— Закройте окно! — крикнул Капустин, когда третья пуля ударила совсем рядом.
Один из телохранителей рванулся к окну. Но следующая пуля попала ему прямо в живот и отбросила его к стене. Он упал на ковер, неловко согнувшись. В этот момент к окну бесстрашно шагнула молодая женщина, с которой Капустин поднимался в лифте. Она стояла чуть сбоку, и снайпер не мог ее видеть. Женщина резко и решительно, словно всегда этим занималась, захлопнула окно. В приемной наступила тишина.
— Стекла пуленепробиваемые, — почему-то громко сказал второй из телохранителей.
Капустин пошевелился, поднимаясь с пола и освобождая своего невольного пленника. Тот поднялся следом, криво улыбаясь и массируя руку.
— Найдите того, кто стрелял, — шепотом сказал он, — найдите.
Все очумело глядели на него, не двигаясь. Тогда он закричал:
— Быстрее! — И все сразу забегали.
Девушка-секретарь бросилась к телефону. Открывший окно охранник и второй, из сопровождавших Хозяина, бросились к дверям. Хозяин подошел к раненому телохранителю, около которого уже стояла женщина, встречавшая Павла внизу.
— Ему плохо, — негромко сказала она, — кажется, он умирает.
Несчастный хрипел, на его губах появились кровавые пузыри. Павел подошел ближе.
— Врача, скорее врача, — умоляла девушка-секретарь, чуть не плача.
В приемную ворвалось сразу несколько человек, один из которых — массивный мужчина лет шестидесяти — сразу бросился к Хозяину.
— Что здесь случилось?
— В меня стреляли, Константин Гаврилович, — все еще криво усмехаясь, сказал Хозяин, — вон из того здания. Снайпер стрелял в меня, а ваша сраная система безопасности меня не спасла.
Константин Гаврилович был, очевидно, начальником службы безопасности. Он подошел к стене, куда попала пуля, посмотрел на разбитое зеркало. И спросил то, что должен был спросить в первую очередь:
— А кто открыл окно?
Все посмотрели на секретаря. Она все еще держала в руках трубку телефонного аппарата. Заметив устремленные на нее взгляды и услышав вопрос, она затряслась всем телом.
— Кто открыл окно? — повторил Константин Гаврилович, и Хозяин, перепачканный кровью своего телохранителя, выпрямился, яростно глядя на нее. Девушка побледнела. Она пыталась что-то сказать, но не могла вымолвить ни слова.