Но мыслей о побеге Вивьен не оставила. Саймон не шел у нее из головы. Она никому здесь не доверяла, не считая этого красавчика Дэвида Риса. Но о побеге думала реже, чем о Дэвиде. Понимала, что с ее стороны это слабость и отступничество, но ничего не могла с собой поделать. И больше не питала ненависти к нему. Дэвид действительно был добр к ней.
Он все время ее смешил. Она понимала, что он старается развлечь ее, но вначале не хотела на это поддаваться. Ей было невдомек, зачем он это делает. Но с другой стороны, глупо ненавидеть человека, который так хорошо к ней относится. И чем больше старалась она устоять перед его шутками, тем искрометней становился его юмор. Она хохотала безудержно. Жизнь ее до встречи с ним была такой суровой, беспросветной, и теперь она с нетерпением ждала его прихода.
– Поздравьте меня, – сказал он однажды вечером, ворвавшись в комнату и широко раскинув руки. – Я сегодня сделал одну замечательную вещь.
И, не ожидая ответа, он элегантно наклонился, поймал ее руку, торжественно поднес к губам и поцеловал.
– Пусть кто-нибудь посмеет сказать, что я не гений Я сегодня это доказал.
Он пробежал через комнату, распахнул дверь и приказал слуге принести еще один стул. Потом вернулся к ней.
– Надеюсь, вы не будете возражать, если я поужинаю с вами.
Вивьен смущенно прижала руку, которую он поцеловал, к груди и наблюдала, как старый слуга принес стул и поставил его к столу. Гений? О чем это он? Слуга внес в комнату поднос, сгибаясь от тяжести, Дэвид взял его.
– Ну все, Баннет, можете идти. Сходите куда-нибудь вечером и пропустите стаканчик-другой.
– Да, сэр.
Лакей поклонился и вышел. Дэвид снова повернулся к ней и, широко улыбаясь, достал бутылку вина.
– Отпразднуем, – сказал он, откупоривая бутылку и разливая вино по бокалам. – Это какое-то чудо, я поражен. Тут нужен тост. – Он поднял бокал.
– Что же вы натворили? – спросила Вивьен, тоже подняв бокал.
– Что за подозрительность! – Он осуждающе покачал головой.
– Почему я не должна быть подозрительной? Может, у вас здесь еще одна женщина заперта?
Он опустил бокал.
– Нет. Конечно, нет. С вами был особый случай. – Он прокашлялся. – Нет, на самом деле это кое-что получше. Я купил Дансера.
Он опять раскинул руки и поклонился, как актер после удачного выступления. Вивьен ждала объяснений.
– Какого еще Дансера?
– Какого? Единственного и неповторимого Дансера. Самого замечательного коня, которого когда-либо выставляли на скачках в Аскоте. Он уступил лошади, которая ниже по уровню, только из-за неопытности наездника. Но в жилах этого коня кровь чемпионов. Мой брат гонялся за ним целый год, но старый Кэмден не хотел его продавать. А теперь продал мне.