— Я могу дать еще одно обещание: однажды став моей, вы никогда не захотите покинуть меня.
Я рассмеялась. Меня охватило неистовое возбуждение. Откровенно говоря, уже давно ничто не доставляло мне такого удовольствия. Было так чудесно — иметь возможность сбить с него спесь, дать ему понять, что я не намереваюсь подчиняться его приказаниям.
— Что ж… Говоря вашими словами, я никогда не стану вашей.
— Не будьте столь уверены.
— Я абсолютно уверена в этом.
— Вы совершаете ошибку, Арабелла — Отвергнув ваше предложение?
— Нет, думая, что я не сумею взять вас.
— Вы говорите так, будто я шахматная пешка.
— На самом деле вы — исключительно важная фигура, моя королева.
— Которая будет делать ходы в соответствии с вашими желаниями.
— Да, — подтвердил Карлтон, — в соответствии с моими желаниями.
— Ну, с меня достаточно, — промолвила я и встала.
— А с меня — нет, — сказал он, поднимаясь вместе со мной, положил руки мне на плечи и заставил меня вновь усесться на скамью.
— Я вижу, из вас получился бы муж с весьма дурными манерами, — сказала я.
— Когда этого требуют обстоятельства. Но при любых обстоятельствах вы найдете меня очень подходящим для вас мужем.
Я серьезно сказала:
— Существовал лишь один человек, который мне подходил, и я благодарю Бога за то, что он был моим мужем, пусть и недолго.
Карлтон возвел глаза к небу.
— Причисленный к лику святых Эдвин, — сказал он.
— Умоляю, не смейтесь над этим.
— Вы такая же, как все, Арабелла. Вы меня разочаровываете. Я всегда думал, что вы другая. Как только сердце мужчины перестает биться, он становится святым.
— Я не сказала, что Эдвин был святым. Я говорила, что он самый замечательный человек из всех, кого я знала или когда-нибудь узнаю, и что никто не сможет заменить мне его.
— Нельзя обожествлять людей, Арабелла.
— Я любила Эдвина и все еще люблю его. Неужели вы не понимаете? Никто, никто не может занять его место в моем сердце.
— Вы ошибаетесь. Кое-кто может вытеснить его. Именно это вы и узнаете, выйдя за меня замуж.
— Я больше не хочу вас слушать.
— Вы будете меня слушать. Я собираюсь сказать вам…
Он вдруг умолк, и я удивленно посмотрела на него. Его настроение резко изменилось. Он сказал:
— Неужели вы думаете, что я боюсь мертвого? Я никого не боюсь, Арабелла. И уж, во всяком случае, не святых на глиняных ногах. Таких святых несложно повергнуть.
— Перестаньте насмехаться над Эдвином. Вы недостойны расшнуровывать его сапоги.
— Сапоги нынче без шнуровки, а это ваше замечание Джаспер счел бы весьма непочтительным.
— Меня не интересует Джаспер.
— Но вас должна интересовать правда.