— А как я к нему попаду?
— Не знаю, — честно ответил полковник.
— Я же не могу прорываться силой.
— Это ваше дело. Мы с трудом собрали деньги, понимая, что лучше вас этим делом не сможет заняться никто.
— А действительно интересно. Откуда у вас деньги, — вдруг, словно вспоминая, спросил Дронго, — вы же не могли платить мне свою пенсию?
— А мы на хозрасчете, — усмехнулся полковник, — иногда оказываем разные мелкие услуги некоторым коммерческим организациям. Так и зарабатываем себе на жизнь. Если бы кто-нибудь из нас был помоложе, конечно, мы бы вас не просили. Но у нас просто не было другого выхода. Вы ведь такой же пенсионер, как и мы, хотя и гражданин другого государства, но помоложе.
— Да, — согласился Дронго, — я действительно пенсионер. Настоящий пенсионер.
— Я не хотел вас обидеть, — спохватился Иваницкий.
— Я не обиделся. Вы правы, лучше меня никто не подойдет. Я полечу в Лондон первым же рейсом, как только смогу взять билет.
— Договорились, — Иваницкий встал, протянул руку.
— Удачи вам. За Родионова не беспокойтесь. Он в надежном месте.
— Спасибо. Передайте ему привет.
— Обязательно. Как вы доберетесь домой? Уже так поздно.
— Я поймаю машину, — улыбнулся Дронго, — за меня не беспокойтесь. Не пропаду.
Оба, поняв двусмысленность ситуации, коротко рассмеялись и еще раз пожали друг другу руки.
На следующее утро Дронго отправился в билетные кассы покупать билет в Лондон, но, как он и предполагал, билетов не было. Не достав билетов в компаниях «Аэрофлота» и «Бритиш эйруэйз», он поехал в другую компанию — «Трансаэро». Здесь повезло больше, нашлось одно место бизнес-класса в Лондон, и он, наконец купив билет, вернулся в свою гостиницу. Весь следующий день он проспал, лишь дважды выходя из отеля, чтобы купить продукты и воду. Ташкентское противостояние отняло у него много сил и энергии, и он, словно верблюд, откладывающий пищу в горб, заряжался энергией на предстоящую поездку в Великобританию.
В воскресенье в одиннадцать сорок он вылетел из Шереметьево-1 в Лондон. Только при посадке он узнал, что самолет полетит в Ригу и уже затем в столицу Англии. Это его взволновало. Он не был в Прибалтике с тех пор, как отделившиеся три республики объявили себя суверенными государствами и ввели свои визы для въезда.
Последний раз он был в Таллинне в начале девяносто второго, когда познакомился там с Марией Грот. Или Ириной Кислицыной, чья жизнь так глупо и нелепо оборвалась в Бельгии, в красивом ухоженном лесу под Брюсселем. Она ошиблась тогда только один раз, но в проклятой работе, которой они занимались, ошибаться было нельзя. И тогда она недрогнувшей рукой приставила пистолет к своему сердцу.