Там уже стояло двое высоких темнокожих, готовых вмешаться при любом отказе клиентов. Дронго подозвал бармена еще раз.
— Но почему так дорого, мистер? — спросил он, доставая деньги за обоих.
— Вы сидели в обществе леди, — сказал бармен, не отводя глаз.
— Ах с леди, — понял Дронго, — тогда конечно. Сукины вы дети. Таким образом на жизнь зарабатываете.
— Что? — спросил не понявший последних слов, произнесенных по-русски, бармен.
— Ничего. Вот тебе деньги. И оставь этих девочек для себя. Они не нужны нам даже во время всемирного потопа. Слишком хороши.
— Так нельзя обманывать, — жестко сказал Бадабек.
— Скажи спасибо, что они оценили своих леди так недорого, — нашелся Дронго, — иначе мы могли бы просто остаться без штанов.
Выйдя на улицу, они увидели югослава, вновь поджидающего доверчивых клиентов. Он моментально повернулся к ним спиной. Но Фарад Бадабек был просто не тем человеком, который смог бы промолчать после подобного издевательства. Подскочив к югославу, он схватил его за плечо.
— Это твои хорошие девочки, да?
— Я ничего не говорил, — испуганно пролепетал югослав.
— Интересно, кто он, хорват или серб? — спросил Бадабек. — А может, ты мусульманин?
— Я уехал из Югославии пять лет назад, — признался жалкий сутенер, — и не принимал участие в их войне. Я сам из Словении.
— Ты поступил очень плохо, — жестко сказал Бадабек, — очень плохо. За такой обман выбивают и оставшиеся зубы. — И добавил несколько сильных слов на английском языке.
Они возвращались в отель пешком, через весь город. Дронго хотелось немного пройтись, а Бадабек возмущался всю дорогу.
— Два апельсиновых сока, — гневно повторял он, — и такая цена.
— Мы сами виноваты, — равнодушно ответил Дронго, — не нужно было сюда приезжать. Такие места и существуют для обмана клиентов. Никакого стыда они не испытывают.
— Бессовестные люди, — согласился Бадабек, — впрочем, какая у них совесть? Типичные проститутки, специализирующиеся на выманивании денег у клиентов. Честное слово, в Голландии или Германии все намного пристойнее. Там нет таких цен и такого безобразия.
— Конечно. Поэтому здесь эти заведения называются так пышно и звучно «Ревью-клуб», — согласился Дронго.
— Мой дорогой друг, — проникновенно произнес Бадабек, — это просто безобразие. Я виноват, что втянул тебя в такую историю.
Дронго посмотрел на часы. Был третий час ночи.
— Нужно идти быстрее, завтра у меня еще много дел.
— Знаю я твои дела. Опять шпионские расследования? — захохотал Бадабек.
— Нет, мне просто нужно навестить одного больного.
— Тогда другое дело. А кого?