Еще раз проверим. Двадцать девять человек прилетели в Турин из Пизы. И ни один из них не отправился затем в Барселону. Ни одна фамилия не совпала. Дронго закрыл глаза. Все, больше нет аэропортов. Он проверил все рейсы. Все? А если этот тип все-таки рискнул вылететь из Флоренции? Если они были на двух автомобилях и он поехал в аэропорт?
Нет, это невозможно. Для этого у него должны быть стальные нервы. А если они у него именно такие? Еще один шанс. Последний. Рейс Флоренция — Мадрид. Придется еще раз звонить Террачини. Дронго посмотрел на часы и поднял трубку.
— Вам не кажется, что вы увлеклись этими ненужными проверками? — раздраженно поинтересовался Террачини. — Или вы собираетесь проверить всех пассажиров всех европейских рейсов?
— Только итальянских, — упрямо ответил Дронго.
Террачини положил трубку, но список прислал. Опять потянулись томительные минуты. Сто девяносто три человека вылетели из Флоренции в Мадрид. Два рейса из Мадрида в Севилью через час после прибытия самолетов. Совпало пять фамилий. Пять. Дронго взял списки иностранцев, арендовавших автомобили в Риме за неделю до его появления в городе. И начал сверяться с ними. Три фамилии совпали. Три. Первым был колумбиец Педро Мадос. Ему двадцать шесть лет. Он арендовал автомобиль в Риме, приехал во Флоренцию, откуда вылетел в Мадрид и сразу в Севилью.
Дронго посмотрел списки по отелям. В Севилье колумбиец снял номер в четырехзвездочном отеле и жил в нем три дня. Очевидно, он совершал ознакомительное турне по маршруту Рим — Флоренция — Севилья и дальше…
Вторая фамилия принадлежала ирландцу О’Файолейну. Он взял машину в Неаполе, доехал до Флоренции, затем вылетел в Мадрид, оттуда — в Севилью. Среди гостей Севильи этот человек не значился — в отеле он не жил. Дронго нахмурился. Убийца необязательно должен был останавливаться в отеле. Он мог прилететь сюда, отправить сообщение и сразу же уехать из города. Но зачем для этого таким долгим путем прилетать именно в Севилью? Ведь можно было отправить сообщение из любого итальянского города, в том числе и из Турина.
— У него должна была быть для этого причина, — громко произнес Дронго. Веская причина, подумал он. Англичанин, живущий на юге, вспомнил Дронго запомнившуюся фразу. Кажется, так сказал Леру, заметив влияние юга в его одежде. Причина, причина…
И третий — англичанин Чарлз Баррет. Он тоже арендовал машину в Риме, но сдал ее там же. А затем вылетел в то утро из Флоренции в Мадрид, подождал в Мадриде и сел на второй самолет в Севилью. Почему на второй? Почему не на первый? Может, О’Файолейн его сообщник? Баррет — шестидесятого года рождения. О’Файолейн — пятьдесят пятого. Оба подходят по возрасту. Почему они так спешили в Севилью и оба не остановились в отелях?