Пляшут на солнце
забытые тени
мыслей чужих.
Сами по себе слова не значат ничего. Сухие буквы, полуфабрикаты, хранящиеся в толстых и пыльных словарях. Слова находят свой смысл, когда смешиваются во рту с нашей слюной. Когда приобретают вкус правды или лжи. Мы верим не словам, а тем, кто их произносит.
Но путь в тысячу ли начинается с первого шага.
Или с первой хокку, выложенной в сеть.
Коридор… Поворот… Еще один коридор.
Я иду к Желтопузому, но думаю о Ягуаре. Когда-то я зацепился взглядом за несколько строк, увиденных в сети. Кто-то писал хокку — забытые японские трехстишия. Так я познакомился с Ягуаром. Кажется, сейчас я знаю о хокку даже меньше, чем тогда. Но путь в тысячу ли навстречу друг другу начался именно с них.
Поворот… Лестница… Второй этаж.
Один человек из царства Сун поехал в Юэ торговать шапками, а в тех краях люди бреются наголо, носят татуировку, а шапок им вовсе не нужно. Нужен ли Ягуару этот разговор? Нужна ли ему моя помощь? Он — с одной стороны мира, я — с другой. Мы висим на двух концах одной и той же нити. Обрывая ее, я хочу убедиться, что по ту сторону он не сорвется в пропасть.
Еще один поворот… Административный блок… Циклоп.
Освещение здесь яркое, даже чересчур. Извини, Ягуар, до нашего разговора у меня еще одно незавершенное дело. Невысокий крепкий китаец встает из-за стола и отвешивает церемонный поклон. Секретарь… Китайцы-чиновники предпочитают брать на эту должность мужчин, экономя на охранниках.
Желтопузый поднялся мне на встречу, это хороший знак. Восток не отдает честь трупам. Встал — значит, боится.
— Когда вино встречается с другом, тысячи стаканов мало, — по лицу китайца расползлась улыбка, но глаза остались холодными, внимательными. — Присаживайтесь, мой друг, присаживайтесь. Как провели выходные?
— Если бы они были, — вздохнул я. — Но очень много дел…. на благо Отечества.
— Да, все мы заняты, — покачал головой хозяин, — некогда просто встретиться, поговорить о жизни, выпить по рюмочке «Маотая». Очень рекомендую, кстати.
— Обязательно попробую, — стыдно сказать, но я напрочь забыл имя Желтопузого.
— Вот и сейчас, — лицо моего собеседника приняло самое печальное выражение. — Как мне не хочется, но придется вернуться к делам. Не желаете сигару?
— Благодарю, — ответил я и взял маленькую толстую сигару из коробочки на столе.