– Знал бы ты, что мне пришлось пережить, – сказал Огерт, забравшись ишаку на спину и чувствуя неимоверное облегчение – еще бы – теперь у него вместо одной здоровой ноги были все пять. Он уже хотел отбросить самодельный неуклюжий костыль, но, подумав, решил пока его оставить. Мало ли что – даже верный ишак может подвести, а на одной ноге далеко не упрыгаешь, да и на четвереньках не всегда удобно ползать.
Огерт просунул костыль в специальные кожаные петли, вспомнил добрым словом свои старые костыли – их ему сделали на заказ три года назад. Легкие, удобные, прочные – он несколько раз использовал их в качестве оружия, отбивался ими от грабителей.
Куда они делись?
Костыли были при нем, когда его схватили.
Но его сбили с ног, чем-то накрыли, ударили по затылку. Он помнил, как его тащили куда-то, пинали, лупили.
А потом в голове словно пузырь лопнул, и всё – тишина, темнота, беспамятство…
Жалко, пропали костыли. Наверное, подобрал их кто-нибудь из местных жителей. Может быть, мальчишки утащили, спрятали где-то ценное приобретение – костыли настоящего некроманта…
– Ну, тронулись, – мягко сказал Огерт и хлопнул ишака по шее.
Их встретили овацией.
Дорога, сворачивающая к постоялому двору, была запружена людьми. Горожане собрались посмотреть на необычного спасителя; перед высоким глухим забором постоялого двора они с нетерпением ждали появления некроманта, и когда Огерт выехал из приоткрытых ворот, ожившая толпа подалась вперед. Люди восторженно захлопали в ладоши, затопали ногами. Отовсюду раздавались приветственные крики, кто-то засвистел от избытка чувств, в воздух полетели шапки.
«Если бы сейчас я поднимался на эшафот, они, наверное, приветствовали бы меня так же», – подумал Огерт и широко улыбнулся людям.
Он улыбнулся бы им, даже если бы шел на казнь.
Он любил улыбаться.
И он помнил слова Стража Могил – «люди верят глазам и улыбке…»
Огерт выхватил из ножен свой старый тесак, взмахнул им над головой.
Он был смешон – побитый калека верхом на бесхвостом ишаке, в руке вместо меча – дешевый давно источившийся нож, которым в деревнях режут скотину, возле седла приторочена не пика, а кривой костыль.
Шут, а не воин.
«Люди любят то, что их смешит…»
– Собирайте деньги, горожане! – крикнул Огерт, направляя ишака прямо на толпу. – И готовьтесь к празднику!..
Люди пятились, расступались.
Все же они его побаивались.
– Когда ты вернешься? – спросил возникший справа Докар.
– Не знаю.
– Мы можем чем-то тебе помочь?
– Откройте ворота…
Огерт крепко держался в удобном седле, прилаженном на спине ишака. Кругом были люди, живые люди, впервые поверившие некроманту, а он смотрел на них и думал, что скоро точно так же его окружат мертвяки.