– Помню-помню. Эх, если бы я умел хоть что-то забывать… – проворчал Иван. – И всё-таки мне не очень ясно, что помешало твоему отцу испепелить преградивший ему дорогу корабль? Почему он отменил боевую тревогу?
– Что помешало, спрашиваешь? Ничего глобального. Попросту одна-единственная голографическая проекция, что возникла перед ним. Молодая, невероятно красивая девушка. Она просто приложила руку к сердцу, а после протянула по направлению к отцу, держа открытой ладонью кверху, и произнесла одно слово… как он узнал потом, это было её имя. Ты мужчина, ты сумеешь представить, каково это, спустя тысячелетия одиночества увидеть проекцию ЖИВОЙ женщины, а не виртуальную красотку из набора моделей опостылевшего эросимулятора…
Когда всё утряслось, – ему можно было бы жить со своей любимой не в «шалаше» штурмового истребителя Армии Солнца, один только силуэт которого являлся раздражающей мишенью для всех разумных рас-неземлян, а в роскошном «дворце», каковым являлась планета Лун Си целиком.
Так было бы естественнее, с какой стороны на это ни посмотри. И всё-таки он поступил иначе…
Он ушёл дальше, канул в космос. Ушёл, не спрашивая ничьего разрешения. Ох уж эта загадочная славянская душа!..
– Большой, а как бы поступил ТЫ на месте моего отца? – Ирá с интересом посмотрела на него.
И он ответил, ни секунды не раздумывая:
– Так же. ТОЧНО.
– Вот-вот. А ты ещё спрашивал, зачем я разыскивала именно тебя…
Последний Солдат Империи, который вместо того, чтобы погибнуть, истребляя Иных, полюбил Иную…
Вместе с ним ушла, убежала, эмигрировала, растворилась в вакууме полюбившая его девушка – моя будущая мать. Представляю, каково ей было преодолевать вековые предрассудки и ВЕРИТЬ чудовищу, отобравшему у её народа Родину… Но она поверила. Это она подсказала Николаю, как можно вернуться в обитаемые объёмы Сети Миров, ведь она, пилотесса, отлично знала координационные точки входа в тот, запрещённый самим себе Космос… Этот чужой Космос и погубил её – она умерла родами, даже не успев толком рассмотреть меня…
Ирá, смахнув непрошеную слезинку, прервала на этом свой рассказ. Встала. Принялась разминать затёкшие ноги.
Привал – штука хорошая, но, увы, недолгая…
Потом они долго шли вдоль горной гряды. Потом устало волочили ноги. Тащились. Сидели на камнях. Лежали на тёплых скальных плитах, запрокинув головы. Тонули взглядами в фиолетовом плотном небе. Опять шли. И опять тащились. Пока не оказались в большом каменном мешке из обступающих пологих гор. Но движение вперёд ещё было возможным. Днище мешка постоянно отодвигалось, оказываясь не последним препятствием, а очередным крутым изгибом узкой долины… Ирá вела уверенно. Она ЗНАЛА, куда идти.