И жестом, не лишенным величия, индеец поднял подол коленкоровой рубахи, ниспадавшей ему до колен и показал два окровавленных скальпа, привешенных к его поясу.
— О-о-а! — сразу радостно воскликнули вожди. — Малая Пантера храбро сражался!
Черный Медведь дал воину знак подать ему скальпы. Воин отвязал их от пояса и передал ему.
Сахем внимательно осмотрел их. Апачи, не отрываясь, глядели на него.
— Прекрасно! — промолвил наконец Черный Медведь. — Мой сын убил одного Длинного Ножа и одного гачупина.
И он возвратил оба скальпа воину, который опять прицепил их к поясу.
— Открыли ли бледнолицые следы апачей?
— Бледнолицые — кроты, они хороши только в своих каменных селениях.
— Что же сделал мой сын?
— Малая Пантера в точности исполнил все, что приказывал ему сахем. Когда он убедился, что бледнолицые не хотят идти в пустыню, то появился перед ними и стал дразнить их. Они гнались за ним в течение целых трех часов и вновь оказались в глубине великой пустыни.
— Хорошо! Мой сын поступил как следует. Что еще он сделал?
— Когда Длинные Ножи зашли достаточно далеко, он скрылся, убив двоих из них, которые отъехали в сторону. Он оставил по себе память. Затем он направился к лагерю воинов своего племени.
— Мой сын устал, час покоя пришел для него.
— Нет еще, — серьезно ответил индеец.
— О-о-а! Что хочет сказать этим мой сын?
При этих словах Тигреро почувствовал, как сердце у него замерло от какого-то ужасного предчувствия.
Индеец продолжал:
— В пустыне Длинные Ножи не одни. Малая Пантера открыл и другой след.
— Другой след?
— Да! Этот след едва заметен. Отряд состоит всего из семи лошадей и трех мулов. Я даже узнал по поступи одну из этих лошадей.
— О-о-а! Пусть мой сын объяснит, что это за след.
— В пустыню вошли семь гачупинов с одной женщиной.
Взор сахема загорелся.
— С бледнолицей женщиной? — переспросил он.
Индеец утвердительно кивнул головой.
Сахем с минуту размышлял, затем на лицо его опять легла маска обычного бесстрастия.
— Черный Медведь не ошибся, — начал он. — Он чувствовал запах крови. Его дети апачи будут иметь хорошую возможность поохотиться. Завтра на рассвете воины сядут на коней. Вигвам сахема пуст. Предоставим Длинных Ножей их судьбе, — прибавил он, обращая глаза свои к небу, — Нианга, дух зла, скоро ополчится на них и поглотит их в песках. Владыка Жизни призовет бурю. Наш труд совершен, пойдем теперь по следам гачупинов и как можно скорее возвратимся в наши земли охоты. Скоро в пустыне завоет ураган и всю ее перевернет. Дети мои могут предаться сну, вождь один будет бодрствовать за них. Я сказал.