— Что вы имеете в виду, шеф?
— Деньги. Во все времена они убеждали лучше угроз и пыток. Я еще не встречал человека, который отказался бы от хорошего заработка. Только считай правильно: одному достаточно десяти долларов, другому не хватит и десяти тысяч. Цифру мы определим на месте. Я сам займусь этим.
— Нет, шеф, — не согласился Кордона, — вам небезопасно появляться на острове.
— Кто меня узнает? — самоуверенно отмахнулся Трэси. — Полицейские? Радист? Но их не воскресит даже Селеста. Дежурный? Он промолчит, естественно: купленные не проговариваются. Правда, остается еще свидетель, самый для нас опасный. Но его не вызовешь в суд, и ни один прокурор не возбудит дело на основании показаний свидетеля-невидимки.
— А шум скандала, шеф?
— И для него есть глушители.
Но Кордона и Джино все еще сомневались.
— Можно заткнуть рот газетчикам. Сговориться с телевизионными компаниями. А запросы в Конгрессе? Вас это не пугает?
Но Джошуа Игер-Райт уже подсчитал все прибыли и убытки.
— Не будем заглядывать так далеко, — сказал он. — Сейчас я еще не вижу просчетов в этюде гроссмейстера Игер-Райта. По-моему, он безупречен. Черные начинают и выигрывают.
— А почему черные? — не понял Кордона.
Трэси поднялся, оскалив собственные, пока еще не вставные зубы.
— Я не претендую на белый цвет добродетели, — резюмировал он.