— Иди к лесу, — подтолкнул он робота. — Попробуй поговорить с аями.
Птицы-мотыльки кинулись к опушке, как только робот пересек запретную черту. Некоторые срывались с веток, планировали вниз, едва не касаясь крыльями высоких антенн.
— Мы пришли из другого мира, — прочирикал робот. — У нас добрые намерения, и мы не причиним вам зла…
— Уххи, уххи, — заухали аи, отлетая прочь. — Уххи тоже говорят, что не хотят нам зла!..
Брянов и Устьянцев переглянулись. Даже в монотонном переводе робота чувствовался ужас аев по отношению к уххам.
— Мы не уххи, — спокойно просвистел робот, — вы же видите, что мы не уххи.
— Никто не видел уххов, — послышалось в ответ. — Увидевшие уххов умирают. Без страха смерти их могут видеть только наши слуги — ззумы.
— Все вы живы, хотя видите меня. — Робот тотчас ухватился за подсказанную мысль. — Значит, мы не уххи.
Эта простая логика, как видно, озадачила аев. Они заметались над опушкой, оглушили беспорядочным свистом. Наконец один из них подлетел и безбоязненно сел на ствол излучателя робота.
— Если вы не уххи, то почему вас не трогают ззумы? Они никого не пускают на это поле.
— Но они пускают вас.
— Только ночью. Таков закон. Ночью мы спим в норах, приготовленных ззумами, и они нас охраняют от диких обитателей леса, которые охотятся по ночам. Уххи приходят на рассвете и уносят в свои пещеры всех умерших, всех, кто не улетает…
— Все это очень интересно, — запел робот, удивив космолетчиков такой не свойственной машине дипломатией. — В другой раз я с удовольствием побеседую с вами на эту тему. А сейчас мне хотелось бы встретиться с вашими старейшинами.
Аи не поняли, зачирикали, запересвистывались.
— Кто такие — старейшины?
— Есть же у вас главный, первый, кого бы вы слушались.
— Мы слушаем всех.
— Не слушаете, а слушаетесь. Чье слово было бы для вас законом.
— Закон один — жить, петь, любить, ночью спать в мягких норках, а утром успеть улететь в лес.
— "Жить, петь, любить!" — передразнил робот. — И никаких обязанностей?
— Что такое — обязанности?
— То, что вы обязательно должны делать.
— Мы обязательно должны приносить ззумам сладкие плоды с вершин деревьев. Надо же кормить своих слуг. Кто больше приносит, у того мягче постель…
— Все ясно, — сказал Брянов. — Вырождающийся разум.
— Почему именно вырождающийся? — спросил Устьянцев.
— Без обязанностей разум деградирует. Этот симбиоз — аи-ззумы, который им кажется всеобщим счастьем, начало конца. Разум вырождается в инстинкт…
— Как дела? — запросили со звездолета. Теперь на экране было лицо главного психолога Большакова.