У отца не было другого оружия, кроме нагана, и когда отец его выхватил из кобуры, барабан выпал, отец этого не заметил и бежал со всеми, но безоружным. Выскочив из кукурузы, он наткнулся на румына с винтовкой наперевес. Отец вскинул наган и начал щелкать курком. Выстрела, естественно, не было. Отец, как он говорит, с перепугу, закричал на румына: «Ложись, а то убью!» Видимо, не менее перепуганный румын бросил винтовку и поднял руки вверх. Отец его взял в плен, но потом, как он говорил, никогда больше не притрагивался к нагану, личным оружием у него был только пистолет ТТ.
* * *
Теперь из соображений хронологии лучше рассказать про военно-полевой суд. Это был последний бой, который 32-й штурмовой батальон провел более-менее организованно. Батальон занял позицию на краю обширного конопляного поля, имея его перед собой. Отец расположил штаб в тылу батальона в кукурузном поле, дальше в тылу было пустое пространство, речка с мостом, и за ней большое село (название я забыл). Фланги батальона упирались в балки и лесополосы. Поздним вечером перед фронтом батальона появилась какая-то кавалерия. Отец пошел выяснять, что за войска. Это оказалась казачья часть.
Казаки были уже средних лет, т. е. настоящие мужчины, возможно, и с опытом империалистической. Через грудь у них были надеты красные ленты с надписью: «Дон — Берлин». (Эта надпись мне долго не нравилась, мне казалось, что отец здесь или фантазирует, или что-то путает. Но потом, читая мемуары других авторов, я нашел подтверждение этим воспоминаниям отца.) Начальник штаба казаков,
майор, договорился с отцом о плане завтрашнего боя. План был таков. Казаки скроются в балках и за лесопосадками на флангах батальона. Когда утром немцы пойдут в атаку, батальон должен был своим огнем заставить немцев залечь и накопиться за насыпью, проходившей через конопляники. «И тогда в дело вступим мы», — закончил майор.
Утренний бой прошел по плану. Когда немцы под пулеметным огнем батальона сосредоточились за насыпью, две лавы казаков с флангов обрушили на них сабельную атаку. Казаки вырубили всех, причем страшно: отец говорил, что некоторые немцы были разрублены от плеча до пояса. Но время уже было не для таких атак, казаки и сами понесли большие потери. После боя начштаба казаков подарил отцу боевого коня своего убитого адъютанта и предупредил, что их меняют, и что сменит их обычная кавалерия. Эта кавалерия действительно подошла, но стала в глубоком тылу батальона и даже не выслала представителей для обсуждения взаимодействия. А когда немцы сделали по ней несколько артиллерийских выстрелов, то она развернулась и ускакала в неизвестном направлении.