— Совпадения вы не допускаете?
— Практически нет. Все слишком сходится. Далее. После того как мы активизировали поиски этого рецидивиста, он был убит вместе со своими телохранителями. А указавший нам на него лидер чеченской группы Хаджи Абдулла также был застрелен через день, якобы в перестрелке.
— Ваше слово «якобы» говорит о том, что вы считаете все эти убийства спланированными и осуществленными одними и теми же людьми, — холодно заметил заместитель директора.
— Да. Но и это еще не все. В процессе расследования мы обнаружили слишком явное наблюдение за нашими сотрудниками. Прослушивались все наши телефоны, кабинеты в самом здании ФСБ. Мы поменяли кабинеты из-за специфики данной операции, тем не менее прослушивание продолжалось. Мы понимаем озабоченность особой инспекции подобными проявлениями террористов, но просили бы в дальнейшем избавить нас от столь плотной опеки. У меня все. Вот здесь написано то же самое, — Славин протянул папку с докладной.
Заместитель директора взял папку и, не раскрывая, положил на стол.
— Особая инспекция занимается своим делом, вы своим, — недовольным голосом заметил он. — Очевидно, ваши слишком тесные контакты с преступниками привлекли их внимание. Согласитесь, что для них это более чем веские основания.
— Согласен. Поэтому мы и решили прекратить всякие связи с лидерами преступных группировок и просим убрать прослушивание наших кабинетов со стороны особой инспекции.
— Я этого не знал. Очевидно, они взяли санкцию лично у директора, — сказал хозяин кабинета, глядя на лежавшую перед ним папку. — Я постараюсь разобраться, в чем дело. Так какие конкретные результаты мы имеем на сегодня?
Славин поколебался. Говорить про вчерашний разговор с Рогожиным и про записки, найденные в «дипломате», или не говорить? Все-таки ребята правы: нужно сначала все выяснить.
— У нас есть ряд наработок, и в ближайшие несколько дней будем иметь конкретные результаты, — твердо сказал он. — Уже не вызывает сомнения причастность группы Лысого к обоим террористическим актам.
— Ясно, — подвел итог заместитель директора. — Значит, у вас пока нет ничего конкретного. Только домыслы, слухи, основанные на непроверенной информации чеченцев, стремящихся любым путем отвести от себя подозрение. Плохо, подполковник. Очень плохо. Я думал, вы продвинулись гораздо дальше группы Воробьева, а вы топчетесь на месте.
Славин молчал. По его докладу можно было сделать и такой вывод. Возражать было нечего. Приходилось выслушивать упреки.
— У нас не так много времени, — напомнил заместитель директора. — Мы думали, что ваши люди быстрее и, главное, более профессионально подойдут к расследованию преступления. А вы вместо этого играете в детективов. Встречаетесь с преступниками, устраиваете какие-то переговоры. Все это очень несерьезно, товарищ подполковник. А потом еще и обижаетесь, что особая инспекция проявляет к вашим людям некоторый интерес. Конечно, будет проявлять, если вы по-прежнему будете встречаться с рецидивистами и преступниками… В общем, так, — подвел итоги заместитель директора, — результаты расследования по —. ка хуже некуда. А вы ходите ко мне со всякими записками. Прошу вас лично и сотрудников вашей группы активизировать свою деятельность. Больше думать о расследовании, а не о работе особой инспекции, якобы мешающей вам нормально работать.