Единственным, кого Босх поставил в известность, был Ирвинг. Он заставил узел связи разыскать Ирвинга по телефону и в получасовой беседе поведал заместителю начальника полиции обо всех своих действиях и подробно описал все доказательства, которые стали основанием для ареста. Ирвинг не стал ни хвалить Босха, ни бранить его за то, что он произвел арест в одиночку. Оба знали, что для всего этого время придет позже, когда станет ясно, был ли арест обоснованным.
В девять часов утра Босх появился в здании уголовного суда, в окружной прокуратуре. Сидя перед помощником окружного прокурора, он во второй раз за последние восемь часов тщательно описывал все детали происшедшего. Потом они вместе прослушали запись разговора с Бреммером. Слушая запись, помощник окружного прокурора, которого звали Чап Ньюэлл, постоянно делал пометки в своем желтом блокноте. Запись была не очень четкой, поэтому он часто хмурился или покачивал головой. Проходя сквозь железные кольца радиатора, голоса искажались и двоились. Тем не менее самые важные фразы записались вполне отчетливо.
Босх молча ждал. Судя по внешности, Ньюэлл окончил университет не более трех лет назад. Поскольку арест Бреммера пока еще не наделал шума в газетах или на телевидении, он не привлек внимания более опытных его коллег. Поэтому дело и попало к Ньюэллу – как самое рядовое.
Когда с записью было покончено, Ньюэлл с деловым видом сделал еще несколько пометок и вновь поднял глаза на Босха:
– Вы ничего не сказали о том, что было в его доме.
– Прошлой ночью я на скорую руку все осмотрел, но мне ничего не удалось найти. Сейчас там целая группа, с ордером, она проводит более тщательный обыск.
– Ну, я надеюсь, они что-нибудь найдут.
– Положим, для возбуждения дела у вас уже и так достаточно оснований.
– Ваша версия вполне обоснована, Босх. Вы хорошо поработали.
– Ваша похвала для меня много значит.
Ньюэлл посмотрел на него с подозрением, не зная, как это оценить.
– Но…
– Что «но»?
– Ну, дело мы, конечно, можем возбудить – это без вопросов. Для этого много чего есть.
– Так что «но»?
– Я имею в виду судебную перспективу. Что, в сущности, у нас есть? Множество совпадений. Левша, курит, знает все подробности о Кукольнике. Но все это нельзя считать твердыми доказательствами. Таких людей достаточно много.
В этот момент Босх закурил сигарету.
– Будьте добры не…
Босх выпустил длинную струю дыма.
– …не обращайте внимания.
– А как насчет записки и почтового штемпеля?
– Это неплохо, но слишком сложно для понимания. Хороший адвокат может представить это присяжным как еще одно совпадение. Он может запутать дело – вот что я пытаюсь сказать.