– Сегодня вы что-то неразговорчивы, Жак, – задумчиво произнес Сулье. – А мы должны многое обсудить. Во-первых, нападение на штаб-квартиру британской разведки…
– У меня нет времени болтать со стариком. Я – офицер первого консула Франции. Я не занимаюсь ублажением английских шпионов. Когда угрожают Франции, я действую. Я…
– А я старик, который не разыгрывает мелодрамы в три часа утра, – ответил Сулье. – Видите Анник? Она сидит здесь со смертным приговором, вынесенным ей Фуше. И есть еще эта безответственная поножовщина, которую вы устроили в переулке. Она не разыгрывает мелодрамы в этот ужасный час. Сядьте.
– Анник моя. – Взгляд Леблана говорил, что он пришел убить ее. – Назначена ко мне самим Фуше. Не становитесь между мной и тем, что принадлежит мне, Сулье.
– Фу! Вы на моей территории, вы и ваши люди, которых вы привезли в Англию без моего разрешения и без моего ведома. Совершаете безумные поступки в моих владениях. Объясните их мне, и, возможно, я не подниму на вас голос достаточно громко, чтобы его услышали в Париже.
– Не становитесь мне поперек дороги. У вас мой агент, подлежащий наказанию. Ей вынесен смертный приговор.
Открылась дверь, и вошел Грей. Он пришел к ней, в этот бастион врагов, и никогда еще не выглядел таким угрожающим.
Сулье наклонил голову.
– Месье Грей, входите, прошу вас. Извините, что не поднимаюсь. Старые раны. Вы пришли убедиться, что Анник благополучно избежала ночных опасностей? Как видите, она невредима.
Не обращая на него внимания, Грей прошел вперед.
– Примите мои искренние, покорные извинения за причиненный вашей штаб-квартире ущерб, – невозмутимо продолжал Сулье. – Прошу вас не посылать своих людей для ответной глупости в Париже. Это работа одного кретина, буйствующего в Англии. Он будет взят под надлежащий контроль.
Грей поднял Анник с кресла, чтобы поцеловать, страстно, по-хозяйски. Чем удивил ее. Хотя она больше волновалась, как незаметно спрятать нож, который он ей передал. Но лицо у него было убийственно мрачным. Она надеялась, что если он кого-то убьет, это будет Леблан.
– Почему он здесь? – Голос Леблана поднялся до писка. – Что вы делаете? Что вы с этим англичанином замышляете? Вы обвиняете меня в безумии? Вот это безумие! Уберите его отсюда. У меня власть Фуше, и я говорю это.
Никто не шевельнулся.
– Вы, разумеется, объясните, почему раздаете приказы в моем доме, Жак?
– Вы перешли границы. Даже вы не можете открыто встречаться с английскими шпионами. Это измена.
– Возможно, я поступаю необычно, хотя у меня ощущение, что эта ночь тоже весьма необычна. Месье Грей и я давно знаем друг друга, но мы еще ни разу не встречались лицом к лицу… как вы, когда держали его в своем винном погребе в Париже.