Этот звонок прозвучал «во спасение»… Обычно такие звонки предусматриваются сценарием захватывающего детективного фильма на самом пике напряжения. Когда зритель, терзаясь муками гнева и жалости, в полном отчаянии уже мысленно попрощался с главным положительным героем или очередной невинной, но замечательной (во всяком случае, лучше всех предыдущих) жертвой маньяка. Совсем, как с родными. Возникает дикое желание слегка придушить сценариста и немедленно прийти еле живой жертве на помощь. Самосуд в этом плане оправдан, все равно под рукой нет «Калашникова», да и сами руки особо не распустишь. Зато секундные виртуальные сцены восстановления справедливости помогают обуздать стресс – как раз до того мгновения, когда раздастся вот такой спасительный звонок или иное подобное ему по эффекту действо.
Звонили детективу. И очень настырно. Короткими, резкими звонками. Очевидно, Михал Трофимыч просто не смог подобрать мелодию, соответствующую его настроению. Выхватив мобильник буквально ниоткуда – я так и не поняла, где он у него отлеживался, – детектив отозвался своей фамилией: «Красиков!» Дальше он только угукал с разной интонацией, долго и внимательно слушая абонента и время от времени бросая на меня взгляд особого значения. Какого именно, я так и не поняла, но сразу догадалась – репрессий не будет. У Наташки же сложилось собственное мнение по этому поводу. Почти односторонний разговор тянулся и тянулся. Именно поэтому она хорошенько подумала, поняла очередное Мишино «угу» по-своему и, правильно рассчитав направление полета, запустила в детектива бабулин торшер. Только не учла одного – крепкой привязанности этого огромного светила к электрической сети.
Это пошло на пользу детективу. Шнуровая капельница, питающая торшер током стандартным напряжением в 220 вольт все-таки вылетела из розетки, но успела тормознуть торшер. Он грохнулся рядом со мной прямо на Горицвету, на пару минут парализовав мою способность к мышлению. Осколки плафона и лампочки усеяли диван. Свекровь с ума сойдет от гибели торшера! Это ж подарок…
По-моему, Михал Трофимыч, в последнюю секунду перед полетом светильника успевший закончить телефонный диалог, так и не понял, что торшер предназначался для него. Иначе зачем бы ему интересоваться, за что Наталья решила наказать «нашу Ирину Александровну»?
– А она не ваша! – совершенно не задумываясь, возразила Наташка и посчитала этот ответ исчерпывающим.
– Ирина Александровна взбалмошная, но гениальная личность! – свободной рукой детектив провел по своей физиономии. Так, словно стягивал с нее налет безысходности.