– Скажите, что вы думаете о моем назначении, – Настя решилась на откровенный разговор.
– Вам сказать приятное или по совести?
– По совести, конечно.
– Ну, тогда, откровенно говоря, я не понимаю, что вы здесь делаете. На вашем месте, я подыскал бы для себя что-нибудь более подходящее.
– Например?
– Например, детский сад или среднюю школу. Женщинам нет места в юриспруденции.
Настя почувствовала, как в ней закипает раздражение. Этот самодовольный ублюдок хватил через край. А она еще пыталась получить от него дельный совет!
– Значит, вы ненавидите женщин? – спросила она.
– Почему? – искренне удивился Логинов. – От вас бывает очень большая польза. На кухне, например. Опять же воспитание детей…
– Постель, – подсказала ему Анастасия.
– Конечно, постель, – легко согласился он. – Там без вас неуютно.
– Ну, довольно! – подскочила она на месте. – Одно я вам скажу определенно, вы – самодовольный сукин сын. Удивляюсь, как Вероника Анатольевна назначила вас заместителем. Вам место в музее доисторических находок!
– О-го-го, какие выражения! – усмехнулся Логинов.
– Убирайтесь! – приказала она, указав пальцем на дверь.
Он встал и церемонно поклонился ей:
– Тронут вашим гостеприимством до глубины души!
Она едва удержалась, чтобы не запустить в него дыроколом…
Что-то ей Дворецкая говорила об увольнении строптивых сотрудников? Дроздова твердо решила подождать удобного случая и распрощаться с Логиновым навсегда. Он, без сомнения, это заслуживал. Кроме всего прочего, ей здорово не повело с предшественником. Теперь все ее поступки будут рассматриваться через призму успеха Корицкого. Ее станут постоянно сравнивать, и от этого можно будет сойти с ума. Бороться с тенью великого адвоката – задача не из легких!
Желание рассматривать акварели и крутиться в кресле исчезло совсем. Она погрузилась в мир деловых бумаг и отчетов.
Вечером, когда за ней заехал Стас, она взяла с собой вместительный атташе-кейс, до отказа набитый нужной документацией…
Дверь в кабинет Элеоноры Дворецкой распахнулась без стука. На пороге появился высокий представительный мужчина кинематографической внешности. Швырнув кожаный портфель прямо на стол, он заломил руки и пафосно произнес:
– Мир сошел с ума! Элли, может, хоть ты объяснишь, что происходит?
– Ты о чем? – вопросительно подняла брови дочь Дворецкой, хотя прекрасно понимала, о чем ведет речь господин Корицкий.
– О том, что со мной обошлись крайне непорядочно. И это все твоя мать! – Он поднял вверх указательный палец. – Когда я пришел сегодня в офис, охранник вручил мне две коробки с моими личными вещами и сказал, что меня уволили.