– Я так не могу, понимаешь? – сказал он. – Знаем только мы с тобой…
– Ты так думаешь? Мы не первые, и не в этом веке сюда впервые попали земляне, – может быть, тысячу лет назад…
Возможно, многие древние легенды о путешествиях в таинственные миры основаны на реальных фактах, подумал он. Даже наверняка. Может быть, и Томас Лермонт, знаменитый бард из Эрсилдуна – овеянная легендами, но реально существовавшая когда-то личность, – тысячу лет назад ходил по этим улицам. Почему об этом городе молчали побывавшие здесь тысячу лет назад, понятно: кто знает, вдруг та река крови, которую пришлось пересечь Томасу, уходя за королевой фей в ее страну, – всего лишь не очень сложная метафора, отражавшая дух определенных времен?
– Но это же неправильно, – сказал он. – Сюда никак нельзя было приходить, а им рано встречать?
– Вот это уже довод посерьезнее, – сказал Савин. – Но ведь непременно должны существовать и более близкие нам по возрасту миры? А то и ушедшие вперед?
– Таких я не знаю, – сказала Диана. – Наверняка они есть, но там я не бывала. Хватит, ладно? А то рассержусь…
Савин замолчал. Он никак не мог заставить ее выйти из роли, которую она сама себе навязала. В чем-то он мог ее понять, в чем-то она была права, но – не в главном. И ничего нельзя было сделать…
Танец сменился более быстрым, напоминающим старинный тулузский ригодон, образовался хоровод, но внезапно к фонтану прихлынула новая толпа – хохочущая, гомонящая, пускающая шутихи. Может быть, они только что приплыли. У них были свои музыканты, мелодии двух оркестров причудливо переплелись, хоровод рассыпался, возникла толчея, вызвавшая лишь новые взрывы хохота, – все перемешалось, Савин выпустил руку Дианы и тут же потерял ее из виду. Растерянно затоптался, оглядываясь, его окружила и потащила за собой смеющаяся кучка парней и девушек, нимало не удивленных его одеждой, – сунули в руку новый кубок, уволокли прочь от фонтана. Он не мог сопротивляться – так подчиняло себе их бесшабашное веселье – и вскоре оказался далеко от фонтана, на какой-то другой площади. Там высилась посредине статуя всадника – на низком и широком пьедестале плясали, а самый отчаянный ухитрился взобраться на шею коня и размахивал шаром на длинной палке, испускавшим веера искр, прекрасных и необжигающих, как радуга.
Здесь Савину удалось покинуть своих веселых похитителей. Он присел на каменное крыльцо расцвеченного яркими огнями дома, отхлебнул вина и поставил кубок рядом с собой на ступени. Прихватить его с собой? – мелькнула мысль. Но ведь ничего этим не докажешь – всего лишь кубок. Впрочем, и монеты, честно говоря, никого ни в чем не убедили бы – таинственные налетчики явно опасались в первую очередь его аппаратуры, а монеты, несомненно, прихватили, решив быть последовательными до конца в своей наглой лихости…