– Ты еще зарыдай! – Я бесцеремонно взяла его и попыталась поставить на лапы. Попугай висел в руках мокрой тряпкой и падал, как только я отпускала руки. Приоткрыв чайной ложкой толстый мощный клюв, вливаю в него немного воды. Попугай немедленно реагирует: с возмущением трясет головой, и эта вода оказывается на моем лице. Ладно. Если бы меня взяли за ноги и стукнули несколько раз о стену, чего бы я выпила, когда пришла в себя?
Иду в комнату. Ладушкин на кровати стонет и просит чего-нибудь выпить. Он смотрит на бутылку коньяку у меня в руках и на чайную ложку.
– Я занята. У меня реанимация. Ладно, хлебни, только поскорей!
Настороженно следя за ложкой, Ладушкин глотает из бутылки, я выдергиваю ее и иду в кухню. Клюв даже не надо отворять. Он приоткрытый, вливаю туда осторожно пол-ложки коньяку и с удовлетворением наблюдаю за движением длинного горла. Ну-ка, посмотрим… Ощупываю горло. Точно. Под перьями нащупывается что-то, похожее на кадык. Попугай открывает клюв еще шире. Понравилось? Тогда еще ложечку. Не трясешь головой, нравится? Как бы выяснить, что у него сломано и разбито?
– Вставай. Больше не получишь, пока не пройдешь по полу два метра.
Ставлю попугая на пол. Покачавшись на лапах, он расставил крылья и оперся на них, чтобы не упасть. Так. Один почти в порядке. Возвращаюсь к Ладушкину.
– Вставай.
– Почему это?
– Поедешь сначала в травмпункт, потом в зоопарк.
– Зоопарк?…
– Тебе надо зашить лоб, а попугая отвезти к врачу. Орнитологи у нас только в зоопарке. Птица-то экзотическая, редкая.
– Я обойдусь пластырем, а твоего поганого зверя не обязательно везти к врачу, чтобы усыпить. Я сам с удовольствием сверну ему шею.
Я не слушаю. Я включаю автоответчик. Лом звонил три раза. При последнем сообщении в его голосе появились истерические нотки. Есть еще два предложения от старых клиентов. Но эти я вряд ли отработаю: нужно быть в ночном клубе любителей земноводных, пресмыкающихся и рептилий в половине третьего ночи и заснять танец двух юношей с двенадцатью алтайскими гадюками. Эти любители ночных танцев с гадюками платят отлично, и, считай, никакого монтажа не потребуется. Задумчиво смотрю на Ладушкина.
Словно почувствовав, о чем я думаю, инспектор отрицательно качает головой и говорит, что он от меня не отойдет ни на шаг и ровно в двадцать три пятьдесят пять сдаст дежурному изолятора. Ладно… Что делать? Срочно нужны деньги. Звоню Лому. Занято.
Звонят в дверь. Ладушкин довольно прытко вскакивает и крадется к двери, держа меня сзади на расстоянии вытянутой руки. Посмотрев в глазок, он отшатывается и начинает тяжело дышать. Ртом.