– Ступай к машине, – слышит Надежда сзади и вздрагивает от голоса помрежа, потому что голос этот сейчас отдает напряжением и непререкаемостью. – Садись и жди меня.
Надежда не двигается, тогда Михал Петрович выходит вперед, готовый заслонить ее собой. Но агент разведки, широко улыбнувшись, отстраняет его, потом – досадливо – Надежду. Он протягивает руку совершенно незнакомой женщине. Женщина отшатывается, как если бы ей подсунули змею. Агент силой берет руку в перчатке, укладывает на свою, согнутую в локте и прижимает к телу свернувшийся маленький кулак.
– Ну что вы, ей-богу, Маргарита Францевна. Что вы так испугались? Думали – не найдем вас? Прошу. Вот тут осторожно, ступеньки!
Надежда бредет к машине помрежа. Помреж сосет валидол. Агенты усаживают грустную Маргариту в «Жигули». За двумя отъехавшими друг за другом машинами гонится некоторое время ветер – то ли рыжим псом, то ли сбившимися в кучу листьями.
– Ну что, Марго, – спрашивает худой, остановив машину в ближайшем темном дворе, – поговорим?
– Я не знаю, что вам нужно, и разговаривать не буду.
– Будешь, Марго, – ласково произносит его напарник. – Ты же у нас девочка нервная, крови не любишь. – Он проводит рукой по блестящему меху короткой шубки, Марго отодвигается. – Шантаж, Марго, – дело грязное, а ты у нас такая чистенькая, сытая, так хорошо пахнешь. Что же с тобой случилось?
– Ничего. У меня все в порядке. Отвезите меня домой.
– Ну что ты, как можно? Мы же еще не поговорили.
– Я просто хотела помочь, извините, я не должна была звонить, – скороговоркой бормочет Маргарита, наблюдая застывшим взглядом, как рядом с нею мужчина играет ножичком с выкидным лезвием.
– Помочь, да? За две тысячи баксов? Знаешь, кто ты, крошка?
– Я ясновидящая, – шепчет Марго.
– Ты самоубийца, – улыбается худой, развернувшись к ней с переднего сиденья. – Мы прогнали по тебе все, что нашли в архивах. И знаешь, что мы с напарником думаем на эту тему?
– Знаю, – шепчет Марго.
– Действительно, ты же все знаешь. Ну-ка скажи, чтобы мы не сомневались в твоих способностях.
– Вы думаете, что я каким-то образом причастна к мертвым телам, которые помогла найти. Но вы не можете ничего доказать, потому что это люди совершенно для меня посторонние, потому что у меня всегда алиби на день их смерти, потому что я помогаю полиции и вашей службе, когда вы бессильны.
– За деньги, – уточнил мужчина рядом с Марго.
– Да. А зачем бы иначе мне это делать?
– Какая ты, Марго, меркантильная, – укоризненно покачал головой худой. – А скажи, почему ты обратилась именно к нам? Почему не позвонила, как раньше, в приемную Службы?