Дверь в кабинет открылась. Николаев влетел возбужденный и начал говорить, захлебываясь:
– Кот сдаст его, сдаст Слона, вот увидишь, приходи минут через… – Он наконец разглядел Еву и теперь вытаращил глаза, не в силах отвести их от ее груди. – А что это вы тут делаете?
– У нас тут психотестирование, ты что, не понял? – Ева протянула руку к обогревателю за блузкой. – Если хочешь – раздевайся, тебя тоже протестируют. – Ева смотрела серьезно.
– Простите, вы ведь коллега Евы Николаевны? – Далила поправила очки и строго уставилась на Николаева. – Вам мешает в работе привлекательность обследуемой?
– Балдеете, да?… Ну-ну, а ты все-таки зайди, только оденься и, пожалуйста, никаких ананасов! – Он с силой грохнул дверью.
– Что это за ананасы?
– А… так, ничего, ему что апельсины, что ананасы, все одно, – Ева не спеша одевалась. – Знаешь, мне жаль твоего усердия, хотя, конечно, может, все это тебе и пригодится для работы. Но у нас в Управлении… Даже если ты докажешь, что по результатам тестирования я просто ненормальна, меня все равно не отстранят.
– Почему?
– Я с десяти метров попадаю в муху. На все захваты брать будут, это точно.
– В какую это муху?
– В дрозофилу. – Ева оделась и выключила обогреватель.
– Еще одну минуту. Я понимаю, у вас дела… Почему вы, следователь, выезжаете на захваты? У вас ведь юридическое образование, могли бы работать в прокуратуре.
– Моя беда, романтизм подвел. На третьем курсе спрашивали, не захочет ли кто попробовать суровых милицейских будней, я попробовала пару недель, мне там люди понравились. В прокуратуре они какие-то вареные, что ли? Спокойствие на грани удовольствия. Вот я и выбрала в результате высшую школу милиции и тревожные будни, а у нас в Управлении как раз влипла в эксперимент, это когда инспектор и следователь стали работать в одной команде.
– Жалеете о таком выборе?
– Как сказать… Скажу, что жалею – немного совру, скажу, что довольна – совру еще больше. Очень много противоречий.
– В законе?
– Нет, в законе противоречий нет, а когда его на жизнь намазывают, происходит частичная несовместимость.
Ева жестом показала, что времени больше нет, выпроводила Далилу и закрыла кабинет.
– Ева… Николаевна, одну минуту, почему вы не хотите работать по исправлению и уточнению законодательства!..
– Все дело во времени, – Ева уже почти бежала по коридору, Далила подскакивала к ней то справа, то слева. – Я хочу видеть результат своего упорства и умения. У тебя пленка кончилась.
– А, черт с ней. У меня нет упорства и умения. У меня только чутье, – психолог устало прислонилась к стене. – Я буду с вами бороться, Ева Николаевна, вы опасны.