Кросби часами просиживал у своего прозрачного ящика или в полном одиночестве (викарий категорически отказался иметь дело с этой нечистью), или в обществе соседского школьника Родди, мальчика лет пятнадцати, проявлявшего самый живой интерес к происходившему на столе.
– Растения или животные? - спрашивал Родди.
– Не знаю, - говорил Кросби. - Смотри.
– А почему одни прыгают, а другие подохли?
Действительно, заключенные химиком в колбочки «семена» не демонстрировали никаких превращений. Наоборот, они съежились и усохли,
– А чем вы их кормите? - интересовался Родди.
– Ничем. Растение добывает пищу из той среды, в которой произрастает.
– Из какой среды? - не унимался Родди. - Они давно уже из блюдечек повылазили.
– Иногда возвращаются, - неуверенно замечал химик.
– Да у них и корней нет. Наловим чего-нибудь.
– Чего?
– Ну, мух, червячков.
«Бисеринки-кузнечики» набросились на червяка как свора голодных собак на брошенную кость. Минуту спустя «пиршество» закончилось, «кузнечики» разбрелись по своим торфяным «болотцам». Остальные червячки сползлись в клубок, который уже никто не трогал, а мухи, жужжа, бились о стекловидные стенки вивария.
На следующее утро Родди первым делом поинтересовался:
– Сожрали?
– Дочиста, - сказал химик. - Тут, брат, такие дела, что хоть все Королевское научное общество созывай.
Зоопарк Кросби повзрослел. «Кузнечики» выросли до размеров обыкновенных полевых кузнечиков, только странно тонких, как переплетения высоких полевых травинок. Зеленые «шары» раздулись с крупную сливу. Синие и желтые «паутинки» летали по ящику как клочки нитяных дамских сумочек, а «листики-трубочки» еще больше раздались и пожелтели, ни дать ни взять осенние листья ольхи, свернувшиеся на холодном октябрьском ветру.
Червячков уже не было, часть мух плавала в блюдечках с откусанными головами, а другая часть сонно ползала, пытаясь найти отверстия в крышке вивария. Преодолев несколько сантиметров, мухи падали вниз уже совсем дохлые.
– Воздух, - сообразил химик.
При всей бедности его домашней лаборатории она все же позволила взять пробу воздуха из ящика и произвести анализ.
– Азот и углекислота, - объявил он.
– А кислород? - спросил Родди.
– Один-два процента.
– Я же говорил, что это совсем не растения, - ликовал Родди, - кислород поглощают, углекислоту выделяют. Все наоборот. И головы мухам поотгрызали, и растут как грибы.
Кросби и сам понимал, что с самодеятельностью надо кончать. Сменив стекловидную крышку вивария на густую металлическую сетку, он выехал на велосипеде на почту, откуда можно было дозвониться до Лондона: своего телефона у викария не было.