Сжимая в руке боевой топор, Вачинга ждал сигнала к атаке. В его ушах гулко шумела кровь, ибо он понимал: сегодня или никогда! Либо он станет правителем Ольмана, либо бесславно погибнет. Протекли мгновения. На платформе алтаря, замыкающего улицу Первых Воинов, туманным призраком возник Аттэхе и, потрясая обсидиановым мечом, пронзительно крикнул:
– Сэ-лу-гэм! Эй-йо, ту-ук-сэ!…
Ряды людей-ящериц в считанные минуты поднялись на плато и продвинулись к дому Тунгаты, обогнав Аттэхе, бежавшего не так быстро, как юноши-охотники. Обвальный грохот барабанов, крики тэнков, подражающих голосам зверей, вой и стоны первых раненых ударили в стены незаконченного храма. Рабы-строители, вповалку спавшие на земле, очумело вскочили на ноги, не понимая, что случилось. Люди Аттэхе налетели, как ураган, и рабы сразу поняли… Они добивали стражей камнями, душили голыми руками, резали им горло лезвиями из обсидиана. Впервые на их истощенных голодом и работой лицах засветились улыбки, огнем мести загорелись глаза.
Вторая волна атакующих наткнулась на железные ряды Первых Воинов, неожиданно пришедших совсем не с той стороны, как предрекал Вачинга. И воины стали теснить охотников и тэнков.
– Куда пропал изгой?! - закричал Аттэхе. - Где он, лживый? Приведите ко мне!…
Но его никто не слышал в шуме закипевшего боя.
Строители храма довольно скоро одолели своих врагов. Почти все стражники были убиты, лишь один из них - высокий и тучный, как раскормленный индюк, - разметал группу изможденных рабов и кинулся на улицу Первых Воинов. Вслед ему Шраморукий - тот, что был на совете в хижине, - метнул лиану. Петля оплела бегущего и швырнула на камни мостовой. Завывая от ярости, Шраморукий всадил в брюхо ольмека копье, для верности повис на древке.
Отборные воины Тунгаты встали стеной вокруг Дома правителя, ощетинившись копьями, дротиками, мечами. Толпа рабов-строителей добежала до их шеренг и отхлынула, теряя бойцов. И опять кинулась в атаку. Каменные плиты площади окрасились кровью, устилая ее телами раненых и убитых. Однако падали и защитники Дома. Потом с обрыва плато набежали сотни юношей-охотников. Карабкаясь друг на друга, как по живой лестнице, они проникли через окна в Дом правителя, поднялись на крышу, и град камней и стрел обрушился на головы ольмеков. Телохранители дрогнули, шеренги заколебались, воины поспешно прикрыли головы щитами. Многие корчились на земле… Из окон здания выплеснулись языки пламени. Распались ряды ольмекских воинов, отступая в глубину улиц. И тут Аттэхе не поверил своим глазам: от длинных казарм Простых Воинов быстрым шагом двинулись к месту сражения свежие отряды ольмеков. Их вел Вачинга.