– Да, я обратил на это внимание.
Боб внимательно рассматривал обстановку гостиной и ломал голову, куда же мог подеваться Чарли Чан.
Ждать им пришлось довольно долго. Высокие часы в углу комнаты медленно и торжественно пробили девять. Поленья в камине уютно потрескивали. Из радиоприемника по-прежнему слышалась веселая танцевальная музыка.
Вдруг дверь за их спиной резко распахнулась. Оба быстро обернулись. Первым вошел Торн, а вслед за ним на пороге комнаты появился, возвышаясь, как гранитный утес, Пи Джи Мэдден собственной персоной!
– Рад приветствовать вас, господа, в своем доме, – низким голосом сказал он и, обращаясь к секретарю, с раздражением бросил: – Выключи эту проклятую музыку, Мартин! Транслируют бал в одной из гостиниц Денвера. Все танцы у них на уме, нет чтобы делом заняться!
Торн послушно выключил радио.
– А теперь, – сказал хозяин ранчо, – я хотел бы знать, кто из вас, господа, посланец с Пост-стрит?
Молодой человек выступил вперед.
– Меня зовут Боб Иден, с вашего позволения, сэр. Александр Иден – мой отец. А это ваш сосед, мистер Вилл Холли, редактор газеты «Эльдорадо таймс». Он был столь любезен, что согласился доставить меня сюда на своей машине.
– Очень рад. – Мэдден вежливо пожал гостям руки. – Прошу сюда, ближе к огню. – И сам пододвинул гостям кресла. – Торн, подай сигары!
– Я, собственно, только на минутку, – начал журналист. – Поскольку у мистера Идена к вам какое-то дело, не буду мешать. Но прежде чем уехать, я хотел бы попросить вас, сэр…
– В чем дело? Слушаю, – неприязненно бросил финансист, откусывая кончик сигары.
– Вряд ли вы меня помните, сэр…
Рука Мэддена с зажженной спичкой застыла в воздухе. Внимательнее взглянув на журналиста, он произнес:
– У меня отличная память на лица, и вас я уже где-то видел. Может, здесь, в Эльдорадо?
Холли отрицательно покачал головой:
– Нет, это было двенадцать лет назад в Нью-Йорке, на Сорок четвертой улице, в одном подозрительном заведении недалеко от ресторана «Дель Монико». Однажды зимним вечером…
– Минутку! – прервал его миллионер. – А еще говорят, что я старею! Но я отлично помню, как вы тогда подошли ко мне, представились и попросили дать интервью, а я послал вас к черту!
– Поразительная память!
– Да, не жалуюсь. Я тогда частенько проводил там вечера, но в один прекрасный день обнаружил, что крупье жульничает. Почему вы меня не предупредили, что там дело нечисто?
Журналист пожал плечами.
– Не слишком-то вы располагали к задушевной беседе. Поскольку же я не бросил журналистики, может быть, вы все-таки согласитесь дать мне интервью?