Федя. Не факт!
Светлана. Факт. У моего ученика отец в прокуратуре работает.
Федя. Доказательства, отличница, – это не окурки, их не ищут, а продают и покупают.
Евгения Петровна. Я тоже не верю. Витя, конечно, был трудным мальчиком, но потом в Афганистане, как Ванечка, воевал. У него орден…
Федя. За ордена, Евгения Петровна, убивают врагов, а за акции – друзей. Но следствие не закончено. Вот он в мэры и собрался. За неприкосновенностью. Взял власть – и живи всласть!
Анна. Ты-то откуда все знаешь?
Федя. Газеты надо читать!
Евгения Петровна. Это верно, Феденька, раньше я все газеты выписывала и читала. Особенно – «Литературку». В почтовый ящик не помещались. А теперь – дорого стало…
Федя. Да бросьте вы, Евгения Петровна! На улице всяких газет полно валяется. Обчитайся! Вот вы послушайте лучше, как я стихи переделал! (Встает в свою «конькобежную» позу, декламирует.)
Был август. В бой шагнул ты смело.
И пал на землю, словно куль,
Приняв и в голову, и в тело
Смертельный рой душманских пуль…
Здорово? А?!
Светлана. Не очень. «Словно куль»… Про героя так нельзя.
Федя. Сразу учительницу литературы видно! Можно… нельзя… В искусстве можно то, что нельзя, и нельзя то, что можно! Понятно?
Анна. А мне не нравится «приняв в голову…» Это как?
Федя (подступая к ней). А ты, глупая королева, вообще заткнись!
Анна (отворачиваясь). Федя, ты хоть когда-нибудь моешься?
Федя. Нет. К немытым грязь жизни не пристает!
Евгения Петровна. Вот что, Федор, пошли-ка в ванную! Нехорошо: люди соберутся, а ты… Я тебе подарю Ванечкин спортивный костюм. Ему выдали, когда он в «Олимпийских резервах» тренировался.
Федя. Святая вы женщина, Евгения Петровна! Еще сто граммов, чтобы от мыла не сдохнуть! Умоляю вас, как мать героического сына!
Евгения Петровна. Ни капли, пока все не соберутся!
Федя. Нет, не святая…
Евгения Петровна силой уводит Федю. Анна и Светлана некоторое время молчат.
Светлана. Боже, что жизнь с людьми делает! Помнишь, Федька к нашему выпускному вечеру сочинил:
Сегодня мы зрелы, у нас аттестаты,
Мы рады, мы даже как будто крылаты…
Анна (с усмешкой подхватывает).
И словно огромные легкие крылья
Нам в чистое небо дорогу открыли…
Светлана. Если бы мне тогда сказали, что наш замечательный Федя станет алкоголиком и бомжем, никогда бы не поверила!
Анна. Знаешь, Свет, мне вообще иногда кажется, что жизнь – это просто какое-то специальное издевательство над мечтами. А разве можно поверить в то, что с Ванечкой случилось?
Светлана. Я и не верю.
Анна. Такого мальчика погубили, сволочи! Как мы все на тебя с Ванькой тогда смотрели, завидовали! Прямо Ромео и Джульетта. С первого класса. Слушай, Свет, колись: у тебя с Ванькой хоть что-нибудь было? Только честно! Помнишь, как мы в детстве говорили: соврешь – умрешь!