В этих подземных анфиладах темнота была так густа, так непроницаема, что сноп электрического света, падающий из фонаря, казался настоящим чудом.
«А что если фонарь испортится? — неожиданно всплыла мысль. — Что тогда?» Иван Макарович инстинктивно сжал ребристую поверхность футляра. На мгновение ему сделалось жутко, но только на мгновение. Усилием воли он отогнал от себя мрачные мысли. «Ну, что за глупости! — подбадривал он себя. — Ведь где-то здесь Загорский.» И он снова начал звать Николая в микрофон.
Но вот следы в пыли вывели профессора на большую площадь. Да, это в самом деле была просторная площадь. Лучи света от фонаря едва достигали противоположной стены. В нескольких местах зияли широкие туннельные входы, а среди них — меньшие, словно двери. Следы Загорского вели к одному из таких маленьких входов, и тут Иван Макарович увидел Николая. Юноша стоял, рассматривая что-то на стене, и оглянулся лишь тогда, когда увидел свет фонаря профессора.
— Иван Макарович! — послышалось в профессорских наушниках. — Да это же… это подземный… глубинный город! Я нашел вот на стене… — он посветил фонарем) — посмотрите письмена, а может быть, это их живопись…
— Товарищ Загорский! — строго произнес в микрофон Плугарь. — Это вы так выполняете поручения начальника экспедиции? Почему вы не вернулись сразу ко мне, как я вам приказал, а пошли совершенно в другую сторону?
— Да я, Иван Макарович, думал — посмотрю хоть одним глазом и немедленно… — оправдывался Николай.
— Даже малейшая недисциплинированность, товарищ Загорский, недопустима! Запомните это!
Они стояли друг против друга, опустив фонари вниз, и вечная тьма селенитского жилища окутывала их фигуры. Загорский почувствовал, как он краснеет от стыда.
— Даю слово… — пробормотал он, — обещаю…
— Ну, хорошо… — уже немного спокойнее сказал профессор. — А теперь давайте познакомимся с глубинным, как вы говорите, городом. Быть может, это была столица селенитов?..
— Вы вот только поглядите… — Загорский осветил стену.
— Да. Но почему вы не отвечали, когда я вас вызывал?
— Я ничего не слышал.
— Интересно… Это надо проверить. Подождите здесь.
Иван Макарович вышел на площадь (их разделяла стена) и начал говорить Николаю. Но ответа не услышал. Николай также не слышал его рации. Они быстро установили, что порода, залегавшая вокруг, не только не пропускает, но и не экранизирует радиоволны, то есть не отражает их. Она их поглощает. Николай представил себе, как радиоволны проникают в верхние слои этой неизвестной породы и тотчас же начинают терять свою упругость, постепенно угасают и совершенно замирают в лабиринте незнакомых атомов, бессильные пробить их электронные оболочки.