На груди и шее профессора ясно проступали багровые ссадины неизвестного происхождения, очень похожие на следы от острых когтей. На подбородке Арсения Полуэктовича запеклась струйка крови из прокушенной от невыносимой боли нижней губы. В остекленевших, ввалившихся глазах на посиневшем лице застыл ужас.
Яся приблизилась сзади бесшумной поступью, свойственной горничным и… преступникам?
– Как вы думаете, отчего он умер? – спросила Аня, не оборачиваясь.
Некоторое время у нее над ухом раздавалось только сосредоточенное сопение, наконец Яся произнесла осторожно:
– А фиг его знает.
Анна встала, обернулась, взглянула на горничную в упор и отчеканила:
– Дверь заперта, в комнате порядок, и тем не менее человек мертв, а тело его расцарапано. Значит ли это, что смерть его естественна?
– И это возможно.
Что-то в тоне Яси насторожило Анну. Она еще раз осмотрела комнату. Когда она вновь обернулась к Ясе, на ее лице появилось новое выражение – серьезное и мрачное.
– Вы уверены в том, что его убили, – произнесла она утвердительным тоном. – Это из-за царапин, да? – спросила она по-детски.
– Царапины он нанес себе сам. Взгляни на грязь под ногтями. Это кровь. Рубашка разорвана, пуговицы отодраны с мясом, – бесстрастно перечислила женщина. – Царапины выглядят устрашающе, но от таких ран не умирают.
– Значит, все-таки несчастный случай? – уточнила Аня с вызовом.
– Не моего ума это дело, – устало ответила Яся. – Я человек маленький, подай-принеси. Мое мнение никому не интересно. Ваше, кстати, тоже. Да что вы опять ищете?!
Анна уставилась на скрюченную руку профессора. Между пальцами, судорожно сжатыми в кулак, что-то белело. Стараясь не дышать, Анна попыталась разогнуть холодные, будто пластмассовые пальцы. Ей это удалось, и она вытащила скомканный обрывок бумаги. На клочке было написано всего одно слово на английском языке. «Shaksper».
– Шекспир? – проговорила Аня изумленно.
– Шакспер, – машинально поправила Яся. – Имя написано с ошибкой.
– Почему он вообще о нем вспомнил перед смертью? Может, бредил?
– Для невменяемого он действовал слишком разумно: вырвал из блокнота листок, использовал вместо чернил свою кровь…
Только сейчас Аня заметила, что указательный палец трупа вымазан кровью. Ее затошнило, она опустила глаза и наткнулась на валяющуюся чуть поодаль маленькую записную книжку. Страница на развороте была неровно вырвана.
– Блокнот! – вдруг вспомнила девушка. – У профессора был блокнот.
Не этот, другой, намного больше по размеру…
– В красной обложке, обшарпанный такой?
– Вы его видели?!
– Конечно. Он его на виду клал, на тумбочку. А когда уходил, то всегда с собой забирал. Только кто ж на такое сокровище позарится?